Икона под названьем «Мама». Коллективный сборник стихов. Наталья Константиновна Бондаренко

так и жили вдоль чугунной лестницы —

      Когда веселье, а когда недуг…

      И пусть они отъявленные сплетницы,

      Но где ей лучших отыскать подруг?

      Сидят, как клуши, кутаясь под окнами, —

      Прохладно на излёте сентября…

      Рукой махнула, форточку захлопнула:

      «Да ладно…

      Что уж…

      Пусть поговорят…»

      Горчит полынь

      Погибшим детям Донбасса посвящается

      Горчит полынь в степи нехоженой,

      И пыль горячая столбом…

      А холм еще неогороженный,

      Портрет под треснувшим стеклом….

      Скупа улыбка, напряжение —

      Фотограф школьный поспешил…

      Две тыщи пятый год рождения —

      Еще не жил… Совсем не жил….

      Безвольно пали руки-веточки,

      Застыли в воздухе слова…

      Не верит мать: «Послушай, деточка,

      Проснись… Пора уже… Вставай…»

      Горчит полынь в степи нехоженой

      И пыль горячая столбом…

      А холм, еще не огороженный,

      Нелепым смотрится горбом…

      Не на земле горбом – на совести…

      Как наказанье, как упрек

      За неоконченные повести,

      За рано прерванный урок…

      За неприкаянное творчество,

      За незабитый кем-то гол…

      За тот осколок неразборчивый,

      За этот неостывший холм —

      Никто не будет непокаранным…

      А мать все шепчет: «Ты поспи…»,

      Но третий день собака старая

      Скулит и воет на цепи…

      Горчит полынь в степи нехоженой,

      И пыль горячая столбом…

      Друзья, родные, как положено,

      Сидят за траурным столом….

      Все как обычно в детской комнате —

      Портфель, застелена кровать…

      Который час – ей только вспомнить бы:

      «Проснись сынок… Пора вставать…»

      Ведь завтра в школу – все уж сложено:

      Дневник, учебники, альбом…

      Горчит полынь в степи встревоженной,

      И ангел в небе голубом…

      Прощание с любовью

      На опушке соснового леса,

      Где обитель отвёл мне господь,

      Ты оставил меня, как отрезал

      От буханки засохший ломоть…

      Из-за тучи я хмуро смотрела,

      Как от бренных грехов отмолив,

      Бездыханное женское тело

      Опускали в грудину земли…

      Перекрестком послушные руки,

      Словно воск на холсте голубом,

      А лицо – незнакомой старухи

      С безупречно разглаженным лбом…

      Распылив аромат фимиама,

      Мерно тикал кадило-маяк…

      И сомкнулся прессованный мрамор —

      Это стены и крыша моя…

      Без окна, без лазейки, без двЕри,

      Без источников света, тепла —

      А зачем они?

      Ты ведь поверил,

      Согласился, что я умерла…

      Ты оплакал чужую старуху

      На погосте