Маскарад маркетинга или Разоблачение. Разговор с событиями. Виолетта Лосева

знаю, что она подумала, но не сказала вслух) просто продолжила разговор.

      И еще один эпизод, который «не стоил бы выеденного яйца (кстати, замечательное сочетание – выеденное яйцо!), если бы не одно «но».

      Но, обо всем по порядку.

      Я не особо дружу и общаюсь с соседями по этажу, у нас разные ритмы и режимы жизни, и я редко вижу их, так же как и они меня.

      Тем не менее, первого сентября, я сталкиваюсь нос к носу с соседкой по лестничной площадке и ее маленьким сыном в красивом костюмчике, белой рубашке, с ранцем за плечами и букетом цветов в руках.

      От всей души умилившись такой картинке, желая сказать что-нибудь приятное этой женщине и ее маленькому сыночку, я говорю:

      – Ой здравствуйте! С праздником! Какие же вы красивые и нарядные! Первый раз в первый класс?

      После моего милого вопроса, соседка как-то чопорно приподняла брови, поджала губы и каким-то глухим голосом произнесла:

      – Ммм… в пятый…

      Сами понимаете, мой дальнейший лепет о том, что у меня-то сын уже взрослый, я давно не общалась с маленькими мальчиками, не произвел должного эффекта.

      Спускаясь по лестнице, я услышала, как соседка говорила своему сыну:

      – Вот видишь, как ты у меня выглядишь…

      Занавес.

      Казалось бы…

      Не желая причинить кому-то вред или сказать что-то неприятное, а наоборот, я наступила на «мозоль».

      Откуда я знаю, что было ДО?

      Откуда я знаю, сколько эта мама гонялась с ложкой и тарелкой за своим ребенком, чтобы он, например, поел и рос как все дети?

      Откуда я знаю, о чем они говорили перед выходом из дома в этот праздничный день?

      Слава Богу, сейчас я встречаю этого уже не мальчика, а парня. Он по-прежнему, невысокого роста, но это не мешает ему хорошо выглядеть. Хорошо, что маленький рост в детстве не был следствием болезни или плохого развития, а был просто маленьким ростом. Особенностью конституции. Не более.

      Но маму это, вероятно, волновало тогда, и мой вопрос был очень некстати.

      И, наконец, эпизод, свидетелем которого я была на одной из презентаций.

      Довольно успешный спикер, с хорошо подвешенным языком, видно, в припадке желания выделиться из плеяды своих коллег и зацепить нас, слушателей так, чтобы мало не показалось, рассуждая о чем-то офисном (даже не помню точно, о чем именно) взял для иллюстрации своих слов тему похорон.

      Могилки, веночки, гробы, памятники, кладбище, покойник – это были слова, которыми пересыпал спикер свою речь и не только сам собой любовался, но и достигал нужного ему эффекта.

      Слова задевали.

      Кто-то довольно кивал головой – мол, вот это дает парень!

      Кто-то морщился.

      Кто-то сидел нейтрально, но слушал внимательно.

      И вдруг в зале раздались рыдания одной из слушательниц. Мы увидели, как молодая женщина быстрым шагом выходит, закрывая лицо руками.

      Как выяснилось, эта женщина буквально несколько дней назад похоронила близкого человека, и каждое слово спикера падало на ее, и без того, воспаленные нервы.

      Должен был ли спикер