Дорогами войны. 1941-1945. Анатолий Белинский

гости. Артиллеристы железнодорожные. Спускаются на борт по трапу как-то застенчиво. Что вы, ребята! Будьте как дома. Двести сорок человек. Пушек не везут. Взорвали.

      02.12.41. 18.55. Снег пошел…

      Наверх, вы, товарищи…

      Прощай, пылающий Гангут! Воистину красный. Прощай и ты, наша первая потеря у маяка Юссаре. Ты какзалог, что мы еще вернемся сюда. Пусть гранит будет пухом тебе, Богданов из Боровичей…

      Командир отряда Шевцов ушел от нас на БТЩ «Гак» – он идет впереди, с тралами, вторым «Ударник», потом мы, за нами «Минна», буксиры. Замыкает конвой главная сила Гангута – эстонка «Лайне». Эсминцы и «Сталин» остались забрать последние тысячи.

      Небо горит за кормой!

      – По секторам смотреть! Что там у Юссаре?

      – Ничего не видно, товарищ командир.

      О, красавица вышла, луна. Мы – как на ладони. Надо бы спуститься поужинать, да кусок в горло не лезет – Богданова убитого вижу.

      Спускаюсь в кубрик, раскрываю «Цусиму». Ну-ка, Алексей Силыч, свет Новиков-Прибой, что происходит сейчас у вас на «Орле»?..

      Хриплый голос Вани Березкина:

      – Саня! На вахту. Забыл?

      – Иду, иду. Никак от книги не оторваться.

      Набрасываю на плечи тулуп. Я на левом крыле мостика, Лобанов – на правом. Как всегда, ботинки у него не зашнурованы, шинель не застегнута:

      Лобанов уже тонул, на танкере, в Таллиннском переходе.

      Гриша смирный, притихший, стоит возле рулевого. Луна спряталась.

      Огромное зарево заколыхалось по корме. Потом донесся протяжный гул.

      Потом – еще, еще. Жора-лейтенант вышел из рубки:

      – Это «Сталин»…

      Молчим. Есть о чем помолчать. Снова – пламя и грохот. Мяккиулото (финская батарея) бьет по горящему турбоэлектроходу.

      Ни «Ударника», ни БТЩ впереди: луна скрылась за тучу. Провожу по своему сектору биноклем…

      – На левом траверзе – силуэт подводной лодки! В надводном положении! – кричу.

      – Носовая… огонь!

      Яша Румянцев, словно только и ждал этой Гришиной команды: гхах! Перезарядил: гхах! Попали, нет ли – не видать. И вдруг оттуда, от лодки – фуррр! И еще. Второй снаряд разорвался у самого нашего борта. Осколки искры высекли из Яшиной полубашни!

      Огонь! – приказывает Гриша. А подлодка… уже пошла на погружение.

      Время 03.30. Ветер – 17 метров в секунду (семь баллов). Температура воздуха минус 13°. Следить за погодой – мой кусок хлеба. Анемометр в руке…

      – Смотреть, смотреть! – шумит Гриша.

      И без шума ясно, чем пахнет недосмотр. Лодка-то…

      Снова светло. Луна! Даже в войну красиво. Впереди замигал зеленый огонек – «Ударник» правый поворот показывает.

      – Право руля.

      – Руль вправо.

      Спускаюсь в большой носовой кубрик – Кузе, рулевому, смену разбудить. Храп. Стон. И враз… кубрик подпрыгнул от мощного взрыва! Пулей на мостик. Пар из котельной; волны через кормовой мостик; механик Киртс над пропастью, где была корма, в белых кальсонах (кормы, с пушкой, нет). Все это фиксируется в какие-то доли секунды.

      Мимо