Запомните нас живыми. Борис Подопригора

– достает ручку, отвинчивает колпачок… что-то еще пытается объяснить, но его заглушает гул самолетной турбины… «У кого – вспышка? Давай, сфотографируемся на память. А теперь, Степа, жми за “санитаркой”»…

      Грохочущая магнитофоном палата – самая вместительная в медсанбате: последних раненых эвакуировали с госпиталем. Полчаса назад. На каждом квадратном метре стены – нарисованные елки. Ох, как хотелось видеть ее живую! Несколько сдвинутых буквой «П» парт, накрытых застиранными, но накрахмаленными простынями. Посередине, на тумбочке – «кремлевская елка». Так написано на листке, приколотом к высохшему букету. В нем подобие верблюжьей колючки, окаймляющей «бывшие» цветы. Их – свой свадебный букет – принесла бойкая Маринка Саид – медсестричка, недавно вышедшая замуж за афганского гэбэшника. В Афганистане нет цветов. Эти привезли из Кушки. «Главная елка» украшена ватой, нитками мулине и чертиками, сплетенными из трубок от капельниц. Зато стол – слава Аллаху! – воистину православный: и с жареной картошкой, и с лисичками. Блюдо от шеф-повара – полуманты-полупельмени. А уж чего налить… «Маринка, дай “сиську”! (лимонад SiSi в диковинной тогда для нас банке из алюминиевой фольги). Командир, выруби на фиг Горбача, пора считать!» – «Восемьдесят, восемьдесят один, восемьдесят два… восемьдесят восемь… И под нарастающий гул – все хором: ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ!!! А потом…

* * *

      С Новым годом! Где бы вы сегодня ни находились: полковник в отставке Яковлев, генерал-майор медицинской службы Антонов, бывший военный наблюдатель ООН Рейнтхофер и ты, водитель рядовой запаса Степанов… Может, в наступающем году отыщется и сгинувшая в талибское лихолетье украинская афганка Маринка Саид, в ту новогоднюю ночь так задорно спывавшая «Ты ж мэнэ пидманула»…

Шинданд, Афганистан,1988 – 1989 гг. – Петербург, 2006 г.

      Девять дней февраля

      Знамя в тубусе.

      Дежурный БТР перед штабом.

      Забеленные стенды с призывами.

      Резкие порывы ветра

      разносят по опустевшим дорожкам

      разорванные картонные коробки.

      Прощайте.

      Пустой аэродром.

      Использованные гильзы ракет-ловушек.

      …сегодня на Кабул что-нибудь будет?

      Смена ооновцев. Мэйджер Борис. Лиэйзн офисер.

      …один «горбатый» на Ташкент. 200 человек всего.

      Пронзительные сирены КамАЗов.

      Колонной выруливают со стоянки.

      Автобат провожает раненых. Домой.

      …уже эхо.

      Когда я вернусь и Ташкент мне объявит о рейсе,

      Пускай на узбекском, но все же родном языке,

      Растают, затихнут разрывы душманских эрэсов,

      Я вспомню о строчках на этом тетрадном листке.

      «Мы уходим, уходим, уходим, уходим…»

      В последний раз.

      Завтра будет: вышли.

      На трезвую голову не придет.

      Пристрелят завтра, а пока высплюсь.

      6 февраля. 7.03. Последний восход.

      Единственная в Шинданде аллея.

      Посажена