Я помню, любимая, помню…. Сергей Александрович Есенин

/v>

      А по двору метелица

      Ковром шелковым стелется,

      Но больно холодна.

      Воробышки игривые,

      Как детки сиротливые,

      Прижались у окна.

      Озябли пташки малые,

      Голодные, усталые,

      И жмутся поплотней.

      А вьюга с ревом бешеным

      Стучит по ставням свешенным

      И злится все сильней.

      И дремлют пташки нежные

      Под эти вихри снежные

      У мерзлого окна.

      И снится им прекрасная,

      В улыбках солнца ясная

      Красавица весна.

1910

      «Сыплет черемуха снегом…»

      Сыплет черемуха снегом,

      Зелень в цвету и росе.

      В поле, склоняясь к побегам,

      Ходят грачи в полосе.

      Никнут шелковые травы,

      Пахнет смолистой сосной.

      Ой вы, луга и дубравы, —

      Я одурманен весной.

      Радугой тайные вести

      Светятся в душу мою.

      Думаю я о невесте,

      Только о ней лишь пою.

      Сыпь ты, черемуха, снегом,

      Пойте вы, птахи, в лесу.

      По полю зыбистым бегом

      Пеной я цвет разнесу.

1910

      «Хороша была Танюша, краше не было в селе…»

      Хороша была Танюша, краше не было в селе,

      Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.

      У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.

      Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.

      Вышел парень, поклонился кучерявой головой:

      «Ты прощай ли, моя радость, я женюся на другой».

      Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.

      Душегубкою-змеею развилась ее коса.

      «Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,

      Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу».

      Не заутренние звоны, а венчальный переклик,

      Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.

      Не кукушки загрустили – плачет Танина родня,

      На виске у Тани рана от лихого кистеня.

      Алым венчиком кровинки запеклися на челе,

      Хороша была Танюша, краше не было в селе.

1911

      «Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…»

      Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.

      Выходи встречать к околице, красотка, жениха.

      Васильками сердце светится, горит в нем бирюза.

      Я играю на тальяночке про синие глаза.

      То не зори в струях озера свой выткали узор,

      Твой платок, шитьем украшенный,

      мелькнул за косогор.

      Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.

      Пусть послушает красавица прибаски жениха.

1912

      «Матушка в купальницу по лесу ходила…»

      Матушка в купальницу по лесу ходила,

      Босая с подтыками по росе бродила.

      Травы ворожбиные ноги ей кололи,

      Плакала родимая в купырях от боли.

      Не дознамо печени судорга схватила,

      Охнула кормилица, тут и породила.

      Родился я с песнями в травном одеяле.

      Зори меня вешние в радугу свивали.

      Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,

      Сутемень колдовная счастье мне пророчит.

      Только не по совести счастье наготове,

      Выбираю удалью и глаза и брови.

      Как снежинка белая, в просини я таю

      Да к судьбе-разлучнице след свой заметаю.

1912

      Береза

      Белая береза

      Под моим окном

      Принакрылась снегом,

      Точно серебром.

      На пушистых ветках

      Снежною каймой

      Распустились кисти

      Белой бахромой.

      И стоит береза

      В сонной тишине,

      И горят снежинки

      В золотом огне.

      А заря, лениво

      Обходя кругом,

      Обсыпает ветки

      Новым серебром.

<1913>

      «Край любимый! Сердцу снятся…»

      Край любимый! Сердцу снятся

      Скирды