Дети немилости. Ольга Онойко

дело, если атомник должен пересечь горы, сесть на полосу возле Кестис Неггела, а там получить дозаправку и, возможно, ремонт. И совсем другое, согласитесь, если он должен пересечь горы, сбросить бомбы и вернуться без посадки!..

      – Господин Мерау, о чем вы?! – довольно фальшиво возмутился суперманипулятор.

      – Бросьте шутовство, господин Маджарт, об этом знают все, и уаррцы в том числе... Что говорит принцесса?..

      Они унеслись. Лонси понял, что стоит на месте как вкопанный, а магистр разглядывает его со снисходительной усмешкой.

      – Как это возможно? – прошептал Лонси.

      Деливи улыбнулся.

      – Лонсирем, вы учились с этим молодым человеком на одном курсе? Гордитесь. Сейчас мы видели, полагаю, сразу двух государственных суперманипуляторов, настоящего и будущего.

      Лонсирем стиснул зубы.

      Мерау работал в тяжелой промышленности. Он делал то, что было не по силам даже отцу Лонси.

      Он делал сердца для атомников.

      – И что? – с присущим ей безмятежным упрямством напомнила Неле, как только они въехали в тень леса, и мага охватило отчаяние. Где-то здесь, совсем рядом, за тем деревом, за этим холмом... живот подвело от страха, кровь зашумела в ушах, навязчиво бормоча: «Ничего не случится».

      – Что? – почти простонал Лонси. Горянка понимающе и пренебрежительно хмыкнула.

      – В Уарре пробудилша Воин Беждны, – сказала она рассудительно, точно сама разъясняла ситуацию несмышленому Лонси. – Он может напашть. Поэтому надо будить Воина Выши. Он защитит. Так?

      – Так, – слабо подтвердил Лонси, ища взглядом усыпальницу. Он хорошо знал, что от опушки ее никак не может быть видно, но ни о чем другом думать не мог.

      – Тогда почему пошлали наш? – Юцинеле сощурилась. – Лонши, ты шлышишь?

      – Шлышу...

      – Хм, – скептически сказала Неле и повысила голос: – Лонши! Ты шлабый маг. Ты не обижайша, ты шам так шкажал. А я вовше не аллендорка. Я жаложница.

      – Ты не жало... не заложница, Неле, ты гостья.

      – Чего врешь? – усмехнулась горянка, показав дыру под верхней губой. – Теней боиша? Их тут нету, они в леш не пошли. Я думаю, они боятша. И ты боиша. Только я думаю, што ты не того боиша.

      – Что? – очень тихо повторил Лонсирем, и кобыла под ним остановилась.

      Солнце сквозило в листве, зелень золотисто светилась, тихо пощелкивали птицы. Пахло близкой водой. Между стволов тут и там подымались груды камней, природной формы или грубо обтесанных. Дальше за деревьями, утонувшие в кустарнике и лианах, высились одиночные огромные валуны, порой первозданно-округлые, но чаще расколотые. В пору решить, что их оставили здесь те же люди, которые врыли неподалеку свадебный камень, но это было не так.

      Где-то среди камней, под одной из груд или под тяжелой скалой, молчала замкнувшаяся много веков назад усыпальница.

      – Шмотри-ка, – почти весело сказала Неле. – Пошилают шамых ненужных людей, ничего им не говорят. Жа ними пошилают теней. Но до конца даже тени идти боятша. Я думаю, это потому, што Воин Выши