Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991. Федор Раззаков

кинематографа, который имеет все шансы дойти почти до каждого зрительского сердца и ума, пробуждая в них чувства, которые и составляют основу национального самосознания. Именно этим Василий Шукшин и был всегда опасен людям того психотипа, который обычно именуют наднациональным. Вот почему большую часть творческих стычек Шукшина можно было смело отнести к подобного рода противостояниям.

      Например, в киношных кругах ходили слухи, что именно за ярко выраженное русофильство Шукшина в свое время не взял на «Мосфильм» его учитель – Михаил Ромм. С их курса он принял туда только троих, из которых двое были его соплеменниками – евреями: Александра Митту (Рабиновича), Александра Гордона и Андрея Тарковского (отметим, что Гордон был тогда женат на сестре последнего). Шукшина же выпустили из ВГИКа с «волчьим билетом», и он какое-то время мыкался по Москве как горемыка, кочуя по общежитиям и съемным квартирам. И только чуть позже его пригрела у себя Киностудия имени Горького. Как будет вспоминать позднее писатель Василий Белов, близко знавший Шукшина, тот ему как-то признался: «Когда-нибудь напишу всю правду о Ромме…» Однако внезапная смерть помешала ему это сделать. Кстати, на «Мосфильм» Шукшина взяли только после того, как Ромм ушел из жизни.

      Но вернемся к «Калине красной».

      От Шукшина потребовали внести в картину около полутора десятка различных правок. Когда тот прочитал список этих исправлений, практически губивших на корню его картину, ему стало плохо. От свалившихся на него переживаний у Шукшина обострилась его застарелая болезнь – язва желудка, и он в очередной раз слег в больницу, в клинику пропедевтики 1-го мединститута имени Сеченова на улице Правдинской. Однако в декабре он сбежал оттуда и взялся за внесение правок в картину.

      8 января 1974 года новый вариант «Калины красной» ушел в Госкино. Шукшин внес минимальные правки: сцену «разврата» оставил, подсократив только несколько мелких деталей; изъял упоминание про пенсию матери в 17 рублей; сократил песню «Это многих славный путь…» вдвое; внес правки в эпизод «в малине» и т.д. В ГСРК вновь было поднялась буча – мол, Шукшин над нами издевается, – но тут в дело вмешалось сразу несколько обстоятельств. Во-первых, зная о том, при каких обстоятельствах Шукшин сбежал из больницы (после скандала с вахтершей, которая отказалась пропустить к нему жену и детей), в Госкино испугались, что режиссер может просто умереть от пережитых треволнений, и решили дать ему «зеленую улицу». Во-вторых, в те дни торжественно отмечалось 50-летие киностудии «Мосфильм» (торжество проходило в Кремлевском Дворце съездов) и один из влиятельнейших членов Политбюро Николай Подгорный лично прикрепил орден Октябрьской революции на знамя киностудии. Кроме этого, в своей приветственной речи Подгорный заявил следующее:

      «Следуя принципам социалистического реализма, советские кинематографисты призваны правдиво, глубоко и ярко отразить нашу жизнь во всем ее многообразии, со всеми