Разрушенная. Рэйчел Ван Дайкен

в парке. Это забавно, потому что большую часть времени я именно так себя и чувствовала. Словно потерявшийся кусочек паззла, который забыл о том, что существует и вся остальная часть. Изгой, одиночка, неу…

      – Вроде бы, – парень снова улыбнулся, – я сказал, что помогу тебе.

      – Не надо мне такой помощи, – прошептала я.

      – Так вот оно что! – Уэстон тоже остановился и громко расхохотался. – Черт возьми, в тебя невозможно не влюбиться!

      Мое сердце ухнуло прямо в желудок.

      Не переставая смеяться, парень покрепче прижал меня к себе. Ну, по крайней мере, дяде не нужно будет беспокоиться об оплате колледжа, раз меня уже практически хотят похитить. Прямо как в фильме «Заложница», только у меня нет крутого папочки, который мог бы прийти на помощь. Сердце снова екнуло.

      – Я не собираюсь тащить тебя в постель, – успокоил меня Уэстон. – Без обид, но ты выглядишь слишком невинной, и еще раз доказала это, когда решила, что я хочу залезть к тебе в трусики.

      Мое лицо залилось краской.

      – А еще… – я даже не заметила, как мы двинулись дальше, – ты первокурсница. А первокурсницы меня не интересуют. В том смысле, что я с ними не встречаюсь. Честно говоря, я обычно даже им не помогаю, но ты практически сбила меня с ног, и, сколько бы ты это ни отрицала, считала мои кубики.

      – Я не…

      – Было-было. – Парень мечтательно вздохнул. – Я видел, как двигаются твои губы: раз, два, три… Их, кстати, восемь. Я много работаю над этим.

      – Потрясающе, – процедила я сквозь зубы.

      – Не смущайся, невинная и такая трогательная овечка.

      – Овечка?

      – Невинная, – улыбнулся Уэстон, – и потерянная. – Он пожал плечами и кивнул в сторону моего корпуса. – Как маленькая овечка.

      – Спасибо, что проводил меня.

      Я попыталась быстро прошмыгнуть в дверь, но парень ухватил меня за запястье.

      – Не хочешь узнать у куратора о студенческой карте?

      – Да, я как раз собиралась сейчас поискать ее. – Я с трудом высвободила руку. – Так что спасибо за… все.

      В этот момент я полностью осознала, что в психологии называют антропофобией. Интересно, боязнь людей в моем случае – это еще пограничное состояние или уже нарушение.

      Уэстон задумчиво провел языком по губам и снова мне улыбнулся.

      – Хорошо, иди спроси у нее.

      – Ладно.

      Сразу почувствовав облегчение, я поднялась на крыльцо. Ноги дрожали так сильно, что я с трудом сохраняла равновесие. Заходя в дверь, я все еще чувствовала на себе его взгляд.

      Я обернулась.

      Он смотрел на меня и улыбался.

      Я помахала рукой.

      Он помахал в ответ.

      Серьезно? Что это за странная игра?

      Бормоча проклятия, я попыталась разобраться, на каком этаже комната куратора. Вроде бы шестой. Конечно. Я дошла до лестницы и медленно зашагала вверх.

      Когда я дотопала до шестого этажа, то была полностью готова променять свой студенческий на салфетку. Один из побочных