Пособие по укладке парашюта (сборник). Екатерина Великина

вы давно привыкли к летающим кактусам.

      Шкафы и депрессии

      У всяких нежных барышень расстройства возникают от авитаминоза и шаткости чувств, мои же недомогания носят куда более глубокий и скверный характер.

      Все началось со вторника.

      Проснувшись утром, я решила: что-то мне мешает жить. И направилась на поиски этого самого.

      Коты предусмотрительно скрылись в сортире и закрыли за собой дверь. Просканировав комнаты на предмет чего-нибудь, что можно было бы знатно шандарахнуть об стенку, и не найдя ничего достойного, я всплакнула.

      Ну что это за жизнь такая, в которой, окромя баночки с детскими анализами, и разбить-то нечего?

      Сидела я и расстраивалась ровно до тех пор, пока мой взгляд не упал на какую-то полиграфическую женскую дрянь типа «Лизы». Как известно, сие издание ровно раз в месяц выпускает идиотскую статью на три разворота о депрессии и способах избавиться от нее. Я долго вглядывалась в одухотворенное лицо лошемордой телки с фотки и пришла к выводу, что если она от чего-то и страдает, то только от беспорядочных связей с дантистами, после чего я решила углубиться в материал.

      Материал гласил, что если я немедленно надуюсь зеленого чаю и приложу к заднице горячий ванильный булыжник, то вся моя жизнь преобразуется – и прямо с завтрашнего дня я буду выигрывать в лотерею и проходить в метро бесплатно.

      В это как-то не верилось, и посему я перевернула страницу. То, что этого делать не стоило, я поняла не сразу.

      На следующей странице рассказывалось, что поднятию настроения чрезвычайно способствует перестановка мебели в комнате.

      «А что, идея ценная, – подумала я, – пожалуй, стоит попробовать».

      Но, как вы понимаете, это только лошемордая телка из «Лизы» может поменять местами два плетеных летних кресла на веранде и переться от счастья. Катечкиным для счастья нужно несравнимо больше, поэтому я решила, что на всякие тумбочки пусть кретинки размениваются, а я буду двигать шкаф.

      Замечу, что шкаф у нас далек от «Лизиных» идеалов – это не какая-нибудь там беленькая этажерка с розовыми полочками. Сие есть монолитная трехсекционная конструкция, плод трудов шатурских алкашей-мебельщиков. Это у них там, на Западе, в шкафе разве что пара блузочек поместится, да и какая-нить бегония затраханная. В моем шкафу запросто можно разместить корейскую семью вместе с аппаратом для производства морковки и портретом Ким Ир Сена в полный рост.

      Откуда у меня возникла уверенность, что если шкаф будет стоять вместо одной засранной комнаты в другой, не менее засранной комнате, на меня попрут всяческие социальные блага, убейте, не знаю. Но так или иначе, я подошла к вопросу со всей ответственностью.

      Одного взгляда, брошенного на объект, было достаточно, чтобы понять: он не пройдет в дверь даже с разбега. Надо разбирать, решила я и попыталась приступить к делу. Около двух часов я старательно выковыривала ногтем пластиковые заглушки на шурупах и думала о вечном.