И имя ему Денница. Натали Якобсон

прежде такого имени, но если это имя божества, то тут нет ничего удивительного.

      Рука Алаис с длинными золотыми когтями тут же указала на того, кто ее позвал.

      – Она указывает на жертву.

      Это сказал некто, переодетый Гором. Он встал рядом с Таором, будто вырос из-под земли. Глаза из-под птичьей маски сверкали подобно сапфирам.

      – Но он сам ее позвал, – Таор смотрел на человека, которого уже схватили и тащили к возвышению. Похоже, это был один из жрецов, отказавшихся снять с себя знаки старых богов.

      – Так, кажется, всегда, потому что жертвы сами ее зовут каким-то неосторожным словом или поступком.

      Рука Гора доверительно легла ему на плечо, но Таор ее скинул. Прикосновение оказалось очень неприятным, будто до тебя дотронулась мертвая птица.

      Схваченного уже привели на возвышение и поставили на колени перед новым божеством с двумя роскошными крыльями и живой змеей на запястье. Алаис отказалась принять ритуальный нож, чуть наклонилась и разодрала ему горло прямо ногтями. Они оказались острее ножа. Десять ножей. По пять на каждой руке. Или пальцев у нее было больше? С такого расстояния он не мог точно рассмотреть и сосчитать. А она подставила чашу под струю крови, та лилась множеством потоков из многочисленных ран на шее. Человек под ее ногами умирал в муках, а золотая змея с ее запястья плавно переползла в бокал и обвилась вокруг дужки каким-то причудливым символом.

      Снова звучал гимн, но уже не только Атону. Ее имя там было тоже. Таор не мог понять некоторых слов и выражений, а толпа зачарованно наблюдала. Кажется, они видели такое уже не впервые и хотели видеть снова. Алаис сжала руку в кулак, словно собирая остатки крови, а потом раскрыла ладонь, показывая собравшимся какие-то символы, начерченные алым на коже. Перед глазами Таора они вспыхнули, вмиг оживив воспоминание о круге из факелов и зарезанных птицах, о шипении и похоронах. Кажется, там тоже были такие символы.

      На секунду ему показалось, что глаза Алаис нашли в толпе его одного, и по ее губам пробежала улыбка, подобная змее.

      Ему стало плохо.

      – Идем! – некто в костюме Гора поддержал его и помог уйти. Таор не хотел прикасаться к этому человеку. Ощущение того, что костюм это часть его тела было слишком реальным. Возможно, так оно и было. После увидено он начал верить в то, что иногда боги спускаются с небес, чтобы ходить по земле.

      – Дальше я пойду один, – Таор отстранился от навязчивого спутника. Тот ничем не выказал своей обиды.

      Небо над площадью озарилось золотистыми сполохами искр, совсем, как в ее бокале с кровью. Стражи в красном выхватывали из толпы каких-то людей, на которых Алаис временами указывала рукой, то на одного, то на другого. И никто не возражал, никто не сопротивлялся, хотя всех их ждала та же участь, что и жреца, только что принесенного в жертву. У кого-то отнимали детей, у кого-то жен… но не было ни слова возражения. Создание