Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия. Мария Олеговна Буркова

просто затрясся от нервных спазмов во всём теле. – Так и не вижу ничего с тех пор, как ожить получилось, и Вас сейчас не вижу, и света вообще не вижу! Я сына сегодня видел несколько минут, а теперь опять ничего, ничего, ничего! Зря Вы, наверное, возились, если думаете, что я нарочно это сделал. Идите уже и в самом деле к чёрту, от Вас только ещё хуже и больнее, может быть, всё и к лучшему было, я бы просто проспался.

      Но хладнокровия у гостя всё же было побольше – он резким движением обхватил правой рукой голову молодого человека, а затем крепко прижал его за плечи к своей груди.

      – А ну, тихо, иначе тебя порвёт сейчас от этой истерики, не соберёшься, – сухим и деловитым тоном негромко, но внятно произнёс он, невзирая на то, что бессвязные стоны и вскрики ещё продолжали звучать. – Я всё понял, слышишь? Вдохни поглубже и выдохни, оно отпустит, потихоньку, но отпустит, сам успокоишься, – заметив, что его слова вовсе не пропадают втуне, а даже приняты как руководство к действию, он позволил себе, не разжимая рук, чуть похлопать ладонью левой руки по плечу подопечного. – Всё нормально, раз видел сына, значит, увидишь ещё не только его, сам понял, наверное. А кабы я тебя сейчас не выполоскал, могло быть и хуже, чем в этой недовальгалле, не находишь? Оно нам не надо сейчас ну никак.

      Райнхард молча несколько раз мотнул головой, и не сделал ни единой попытки к освобождению.

      – Я сейчас разревусь, как девчонка, наверное, – убитым, но спокойным уже голосом сказал он наконец, не шевелясь.

      – Разрешаю, – тихо и совсем по-доброму отозвался Оберштайн. – Если полегчает, просто вымоем тебе голову после, да и всё. А вот про девчонок надо будет отдельно поговорить. Уже скоро.

      – Что там случилось? – сухо спросил император. – Говори сразу, чтоб я не циклился на недомогании.

      – Да ничего на деле плохого, в сущности, – спокойно отозвался министр, – но хотелось бы знать, что ты сказал этой рыжей валькирии фон Кройцер, а? У девочки действительно может получиться подать нам Хайнессен на блюдечке через пять лет.

      – Я? – с немалым удивлением произнёс Райнхард. – Ничего особенного, я просто предложил ей свадьбу у нас, потому что планировал осуществить это так или иначе. Хотя… припоминаю, был один в её сторону комплимент – сказал её ухажёру, что позавидовал бы ему, не будь счастливо женат. Всё.

      – Эге, – с чувством проскрипел Оберштайн, как будто намереваясь крупно поворчать. – Ты в самом деле полагаешь, что это мелочь, что ли?

      – Ох, ну а что не так? – унылым тоном поинтересовался Райнхард, методично борясь с накатывавшими рыданиями.

      – Всё так, – к его немалому удивлению, в голосе советника звучал едва ли не восторг, – просто этой фразой ты сделал больше, чем за всю кампанию в Изерлонском коридоре в нынешнем году.

      – Ну хоть что-то хорошее за сегодня, – усмехнулся Райнхард по-прежнему унылым тоном. – А то уже традиция от тебя слышать какие-нибудь гадости, всегда так, особенно когда ты появляешься сам.

      – Та-ак,