Я изменю свою судьбу или месть – блюдо, которое подается холодным. Жанна Юзвик

следующий день Вера Ивановна с маленькой Настей, запасом пелёнок и молока отправилась к отцу Елисею. Стал он дряхл, но блеска в глазах не утратил. Встретил гостей с радостью, а когда увидел малышку, совсем растаял:

      – Матушка, да где ж ты взяла такое чудо? Не уж то сама родила?

      Матушка выпучила глаза, и перекрестилась:

      – Ты что это, отец, с дуба упал? Внучка это моя, Люда родила в психушке.

      Отец Елисей, знал всё о трагедии, случившейся в их семье, и в отличие от матери, жалел Люду.

      – Ох, бедная, какие испытания послал ей Господь, что ж теперь делать, то?

      Когда Вера Ивановна рассказала ему всё о вчерашних событиях, он в раздумье почесал затылок:

      – Ну, с деньгами не проблема, возьмёшь из кубышки, сколько нужно, а девочку куда?

      – А если в общину? Многие из них уже отказались от старообрядчества, к православной вере склоняются, и всё благодаря тебе, отец.

      – А что? Это мысль, люди там хорошие, и тебя все знают и уважают за то, что ты собралась Белореченский монастырь восстановить, пойдут за тобой люди. Верят в тебя Вера, видишь и имя у тебя такое. Мне тебя сам Господь послал, знаю я, у тебя всё получится, народ исстрадался, нельзя отнимать у людей то, что им необходимо. Ведь Господь, это доброта, любовь и милосердие, а без этого нельзя жить человеку. Скоро возведу тебя в сан, имею на такой случай полномочия, выданные мне архимандритом Наумом, перед тем как расстреляли его коммунисты. Посмотришь, матушка сгинут коммунисты, возродится Россия, всё вернётся на круги своя. Ну ладно, что-то я заболтался, пошли уж, пристраивать твою красавицу.

      Идти было далеко, но отец Елисей за долгие годы своего отшельничества, изучил в тайге всё, что можно. В лесной глуши пряталось не одно поселение старообрядцев, много их бежало после революции, так и прижились они в этих краях. Власти, конечно, знали про них, но, сколько не пытались, так и не смогли с ними ничего поделать. Беженцы, каким-то образом узнавали об их приближении заранее и исчезали в неизвестном направлении. Потом на них плюнули и забыли, поскольку хлопот никаких они не доставляли, законов не нарушали, и вроде бы их и не было. Поговаривали, что откупились они, золотишко у них имелось, но правды никто не знал.

      – Сейчас, я матушка тебя быстрою тропою проведу, я, правда, редко по ней хожу, но ты не сомневайся, дорогу помню.

      – Давай уж, отец, а то она хоть и маленькая, да всё равно тяжело нести.

      Они вышли к болоту, сплошь покрытому осокой, кое-где торчали чахлые деревца.

      – Ох, батюшка, а мы тут не утонем? Страшновато что-то.

      – Не бойся, тропу я знаю, а ты иди за мной шаг в шаг, поняла? За час дойдём.

      Он срезал две тонкие осинки, очистил их. Потом из платка соорудил некое подобие гамака, куда и положили малышку, концы платка Вера Ивановна завязала на шее, и они двинулись в путь. Идти оказалось не страшно, дно было довольно твёрдым, и продвигались они быстро. Вскоре они миновали болото, и вышли в берёзовую рощу. Стояло лето, было тепло и ясно, и путники присели отдохнуть