Время жизни. Роман Корнеев

присягу не принял, можешь пока и без устава.

      – Если присяга – значит опасность велика. Но мы же не сможем…

      – Сынок, твой дядя тебе не рассказывал, что иногда в этом деле случаются и чудеса?

      – Чудес не бывает.

      – Бывают, ещё как бывают. А что касается степени опасности, да, её подняли ещё на один уровень…

      Миджер почувствовал, как его качнуло. В уши набился дребезжащий звон, перед глазами вспыхнуло красное зарево, заслоняя мир, не давая сориентироваться. Кажется, он упал, но почти ничего не почувствовал. Сержант что-то продолжал говорить, а дядя уже тормошил Миджера за плечи. Отпустило его так же резко, как до того навалилось. Краски вернулись, звуки стали прорываться сквозь визг сорвавшегося с несущей волны аудиосигнала. Последней вернулась чувствительность пальцев. Руки были словно чужими.

      Над ним стояли два ветерана, одному из них предстояло стать его командиром. Пока же из него вон какой вояка.

      – Скис, пацан?

      Миджер ненавидел, когда они переходили на язык отцов. На нём каждое слово казалось намеренным оскорблением. Отвечать не хотелось.

      – Сами видите.

      – А ну, подъём! Таких солдатиков поискать, крепкий, с аппаратом обращаться тебя учили. Нечего тут разлёживаться.

      Миджер поднялся, ненавидя всех и вся.

      – Если не хочешь, чтобы на присяге повторилось то же самое, прозвони контур на приём, это у тебя реакция на канал.

      Как же он забыл про этот проклятый канал. Информер на его запястье погас, словно выключенный. Пока его имплантанты активированы, вся связь идёт через них. Пришёл кодированный пакет, вот он и отрубился. А что…

      – А что было в сообщении? Тестирование я запустил, но архив будет доступен только по завершении.

      Дядя Остин и сержант переглянулись.

      – Объявили причину повышения уровня. У Каньона, на том берегу Риолы, погасли сразу три станции слежения. Радарная сетка нарушена, но тектоническая расшифровка ничего пока не дала. Может, они там и приземлились.

      – А основное тело?

      – Упало дальше, на продолжении инерционной. Там всё мертво, да и радарная система продолжает функционировать, никаких следов. А здесь…

      – Значит, всё-таки это враг.

      – Не нам с тобой решать. Миджер, не нам.

      Он знал, что сержант так ответит.

      Миджер прислушался к тихому стрёкоту тестируемых подсистем, кивнул сам себе и нарочито медленно встал по стойке «смирно».

      – Разрешите отправиться на плац?

      – Иди уж.

      Кругом уже стояла суета. Курсанты и ветераны возвращались наверх, у многих в глазах будто стояла пелена, однако последнее известие сумели получить многие, а кто не сумел вовремя догадаться начать проверку нейроконтура, услышал её от других. Растерянности в глазах почти не осталось. Враг. Это не далёкая и полузабытая война, это вот, здесь, у самого порога.

      Чувствовал ли