Бездна. Спаситель. Книга 3. Максим Александрович Глухманюк

все дела и отправлялся на кухню готовить. Все к этому уже привыкли, даже родители в это время собирались на кухне, если были дома.

      Готовил Алексей отменно. В основном – мясо. Перед соревнованиями в его рационе преобладали салаты и рыба. Конечно, питаться всей семьей так, как питается тренер и мастер спорта, – влетало в копеечку. Но с недавнего времени с финансами у семьи не было никаких проблем, благодаря завещанию дяди.

      Дядя оставил своему брату – отцу Антона и Алексея – очень немало. Этот особняк, в гараже которого стоит несколько дорогих мотоциклов. Несколько квартир за границей. Свой бизнес. Несколько банковских счетов. Много всего.

      Дядя бесследно пропал несколько лет назад. И совсем недавно его признали без вести пропавшим, огласив завещание. До этого момента семья жила довольно скромно: двухкомнатная квартира, старенькая подержанная машина, новую мебель пришлось взять в кредит.

      Вообще, дядя был довольно странным человеком. Замкнутым. Он мало общался с людьми. Даже с родственниками – он посещал семейные праздники раз в несколько лет. Финансовая щедрость в отношении родни не была для него характерна.

      Конечно, он был очень занятой человек – сколотить такое состояние за двадцать лет не каждый сможет. Учитывая, что он с братом был из самой обыкновенной семьи, которая едва сводила концы с концами.

      Но все же.

      Странность преследовала его всюду, словно аура. И эта она выражалась во всем. В кухне, расположенной на втором этаже особняка. В странном сейфе на чердаке. В примитивном засове на входных дверях всех его жилищ. В одежде, которую носил дядя. В его поведении. В слухах, которые ходили вокруг его жизни.

      Слухи…

      Они были удивительными. Необъяснимые вещи происходили вокруг дяди. Совершенно не укладывающиеся ни в какие рамки, не поддающиеся объяснению. Дикие. В этом был весь он. Загадки витали вокруг него при жизни. А после его исчезновения загадок становилось только больше.

      Поедая приготовленную Алексеем яичницу с сыром и грибами, братья обсуждали, как они будут проводить Новый год.

      – После Нового года я все праздники буду обучать тебя драться, мелкий, – начал Алексей. – Готовься, тебе будет больно. Тебе будет тяжело. Я обеспечу это, – он говорил это с каким-то особым коварством, словно живодер, готовящий инструменты для пыток беззащитного котенка.

      Младший начал, было, отнекиваться, но сквозь спокойные интонации своего брата и звучащую на кухне музыку услышал поскрипывание полотенца, которое Алексей не выпускал из рук, когда находился на кухне. Тренировал хват, он же самбист.

      – Ты будешь тренироваться, начиная со второго января, и отказы не принимаются!

      – Как скажешь, – обреченно сдался Антон, понимая, что спорить бесполезно, а полотенце поскрипывает все громче и громче.

      Зазвонил телефон.

      – Наконец-то! – воскликнул Антон.

      Алексей, не смотря на свою невозмутимость, дернулся от неожиданности, едва не поперхнувшись.

      – Что