Радуга на сердце. Елена Пильгун

внимательно разглядывал потолок, словно пытался найти там ответ на вопрос: какого лешего я перевалил через сороковник и не понял, что просто так ничего не делается? А если и делается, то только со счетом в швейцарском банке.

      – Нет, Валько. Нет в моем прайсе такой позиции. Беру интереса ради и практики для, – хрипловатый голос Кирьки стал чуть дальше. Встреча подходила к концу, птица принимала низкий старт. – Я так понял, по срокам тебе не горит, тогда спишемся… Если что-то из этой твоей штуки вытяну.

      – Тогда до связи, Буревестник.

      Санька оторвался от созерцания потолка и окинул взглядом статную фигуру уже стоящего на ногах Заневского. Бедная его жена: ни днем, ни ночью, наверно покоя ей нет от любовниц… Ха, Кирька-девки-штабелями.

      – Только одно… – интерес в глазах Кирьки сменился подозрительным прищуром, как питерское солнце сменяется ветреной хмарью. – Ты где эту штуку взял?

      – На крыше одной очень темной башни, в страшную лунную ночь… – Санька, напустивший в свои слова жуткого реверба, не выдержал и расхохотался. – Подарок небес, Буревестник. Поэтому тебе и принес. Давай, до связи. Я буду ждать вестей. И спасибо.

      Заневский пожал плечами, сунул трекер в карман и, хлестнув по воздуху полами темно-синего плаща, был таков. А Санька еще долго сидел в медленно пустеющем зале, по капле отпивая остывший кофе, пока не услышал из динамиков над головой флейту и слова:

      Thunderbird…

      Never have you ever see11…

      Что ж, теперь и, правда, пора. И если чутье меня не обманывает, я скоро получу вести от тебя, птица.

      Глава 5

      Следуя каким-то врожденным охотничьим инстинктам, Санька не спешил открывать глаза в тот момент, когда сновидение ускользает из онемевших пальцев, а окружающий мир взрывается почти осязаемым звуком. Слово «взрывается» вдруг вызвало неприятный привкус во рту. И, кажется, не только оно.

      – Па-а-ап? – так проникновенно дочь звала только в особых случаях. – Ты это… Вылезай давай из своего логова. Я тебе кофе сделаю пока.

      Ну, вот ты и в реальности, Валько. Вылезай из логова во всех смыслах, открывай глаза, наконец, и вспоминай вчерашний день.

      Санька осмотрелся. Классика жанра – найди себе место посреди ночи, когда не хочешь ложиться к жене. В активе у тебя одеяло и подушка, в пассиве – в кухне пахнет осточертевшей вареной курицей, в коридоре дикий сквозняк, ванна мала даже для такого коротышки, как ты, детская выполняет непосредственную функцию, а унижаться и ложиться на пол у кровати, на которой жена спокойно спит одна в три часа ночи, ты не хочешь. Остается только балкон, где детский велик Катьки пихается педалью в бок до самого рассвета и пахнет нежильем. Это хорошо еще, что не сгнил деревянный настил, сделанный тобой лет …надцать назад, а то спать тебе, Саламандра, на бетонной плите.

      Ну что ж, вылезти из логова – не такая уж и сложная задача. Только подавить истерический смех,

11

Использован текст песни «Thunderbird» группы «Big City Indians»