Чокнутый понарошку. Юмористические рассказы. Алексей Зубов

Вынес его нам ветеринар, принял у

      Геняши деньги, посмотрел на меня строго и говорит Геняше:

      – Девушке хорошо бы водки сейчас выпить, пройдите – ка в то вон помещение.

      Повели они меня. А я иду, ноги подкашиваются, и только Барсика к сердцу прижимаю.

      Заходим в комнату – странная такая комната. По стенам цепи с ошейниками прибиты, на полу куски мяса валяются. На одной цепи в углу сидит огромный ротвейлер, а в центре комнаты за столом мужчина чистит ружье.

      – Ты, Лукич, угости – ка клиентов, а то барышне дурно стало, – сказал ветеринар и ушел, оставил нас с этим мужчиной. «Лукичом».

      Тот ружье убрал, достал бутылку из стола и стаканы. Потом достал огроменный кусок мяса и отрезал несколько кусков. Мясо-то вареное было.

      – Тут у нас «Спецавтобаза» базируется. Собак бродячих отлавливаем, – объяснил он нам, – для того и ружье. А на мясо мэрия деньги отпускает, собак кормить. Выпьем.

      И остатки мяса бросил этому привязанному ротвейлеру.

      – А правда, люди говорят, что у собаки кость даже хозяин забирать не должен – укусит? – спрашиваю.

      – Да, – говорит, – нехорошо у собаки кости забирать. Неправильно это.

      Тут он посмотрел на тот кусок, что ротвейлер уже грыз.

      – Что-то многовато я тебе дал, еще ведь пудель некормлен.

      И, представляете, подошел к псине и прямо из пасти у нее вытащил кость. Отрезал ломоть и забрал. Пес, было, зарычал, но Лукич так страшно рявкнул, что ротвейлер в угол забился,

      Барсик в корзине совсем ужался, а я, как моя бабушка говорит, «порскнула» в трусики.

      Выпили, мне полегче стало, а Геняша и вовсе сдружился с этим Лукичом. Чуть не обнимаются сидят. А Лукич Геняше рассказывает:

      – Я ведь, Генка, летчик. Сто боевых вылетов. Скучно мне тут с вами, гражданскими людьми. Честное слово, по весне уеду по контракту в «горячую точку». Невмоготу мне такая жизнь.

      А ты где служил?

      – Морпех, – Геняша-то мой в морской пехоте служил. Там форма такая красивая. Да он и сам.

      – А я с детства о небе мечтал, даже в космонавты собирался. Рапорт подавал об зачислении. Чуть-чуть не попал.

      Допили они водку, попрощались мы и пошли домой. Я Барсику спинку глажу и все думаю об этом Лукиче.

      – Геняша, – говорю, – а правда, что у космонавтов детей не бывает?

      – Что ерунду – то порешь, детей нет! А зачем женщин в космонавты берут – не знаешь? А чтоб проверить, сможет женщина в космосе родить или нет. Им, может, годами лететь придется. Десятилетиями.

      – Подожди, – говорю, – так они что, прямо в космосе, что ли, этим занимаются? Ну, этим самым?

      – Ты что, – говорит, – дура полная? Что же им за этим – на землю возвращаться?

      Ну, тут я даже остановилась. Это что же за безобразие у нас в космосе творится. А правительство, наверное, не знает, нянчится с ними, дармоедами.

      – Геняша, – говорю, – давай напишем куда следует, про космонавтов-то?

      – Сейчас