Рианон. Натали Якобсон

служившие королю звездочетами и предсказателями, до него могли ревновать, ведь он приобрел то влияние, которого никогда не имели они. Однако Дуглас чувствовал себя в замке уверенно, как рыба в воде. Придворные и маги как будто значили для него ни чуть не больше, чем грязные крестьяне на рыночной площади перед замком.

      Манфред с сожалением покачал головой. Если бы только его собственный сын был таким же самоуверенным и одаренным, как Дуглас. К сожалению, Конрад не проявил до сих пор ни одного положительного качества. На сегодняшнем совете, как и до этого он даже не попытался вникнуть в государственные дела. Казалось, хитросплетения, ведущие к власти, его ни чуть не интересуют. Возможно, дело тут даже не в любви, а в том, что Конрад от природы бездарен. Хотя появление возлюбленной в его жизни все же внесло свой вклад. Возлюбленной, которая не любила его.

      Даже сегодня на совете он совершенно не задумывался о предстоящей войне. Его гораздо больше волновала убежавшая девчонка. И сейчас он с отсутствующим видом стоял у окна, бесцельно сжимал пальцами граненную рукоять кинжала с опалом и думал только о Рианон. Ну и сын, покажи ему красивую девичью косу и ни о чем другом думать у него уже не хватит сил. Он даже начал считать, что лучше было иметь одну дочь, женщины, по крайней мере, сохраняют голову на плечах, всюду, даже в любви, если, конечно, они способны любить вообще. Мать близнецов была не способна. Парни же, стоит им загореться, способны забыть обо всем, даже о королевстве. Поэтому думать оставалось только отцу. Он готов был поручиться, что никчемный сын отдаст так называемой невесте даже оберегающий его кинжал с опалом, стоит той только попросить. И зачем вообще она сбежала, раз уж могла веревки вить из этого недалеко, но довольно смазливо юнца. Ответ напрашивался сам собой – она видела его взгляды, он знал, и она догадывалась инстинктивно.

      А еще его немного беспокоило то, как странно временами смотрит на нее Хильдегард, но об этом он старался не думать. Кого можно обвинить кого-то в том, что он засматривается на такую красоту.

      Жаль только, что Конрад в своем восхищении прекрасной принцессой уже перешел всякие допустимые границы.

      – Ты не хотел бы высказаться ни по одному из обсужденных вопросов? – в итоге Манфред не выдержал и грозно уставился на сына.

      Того это даже не задело. С недавних пор он не обращал внимания ни на пренебрежение этикетом, ни на гнев своего отца.

      – Вы, кажется, все обсудили и без меня, – почти грубо отозвался он, даже не сделал попытки обернуться лицом к королю. Его отрешенный взгляд все еще блуждал по мрачнеющему небу, будто выискивая там кого-то.

      – Так значит, тебя ни чуть не волнует предстоящая война, – Манфред решил пойти в обходную и сыграть на гордости сына, но и это видимо не сработало. – Другие юноши были бы счастливы проявить себя в бою. Ты мог бы доказать, что стоишь любого противника и вернуться героем. Очевидно, ты тоскуешь по тому, что лавры победителя достанутся