Прощай, печаль! Здравствуй, радость! Строго для взрослых. Владимир Алексеевич Козлов

афиши о единственных гастролях в городе популярной тогда певицы Майи Кристалинской, и композитора Арно Бабаджианяна. Билеты естественно все разошлись по горкому и исполкому. Алевтина, как не пыталась достать себе билетик, но всё было безрезультатно. Она боготворила эту певицу и очень горевала, что не может попасть к ней на концерт, но на выручку пришли к ней её ученики:

      – Алевтина Никитична, – обратился к ней Лебедев, – если у вас есть спортивная форма, то мы можем вам показать выступления вашего кумира из нашего личного концертного зала. Пойдём тропой юннатов, где мы вам попутно покажем наш птичий мир.

      – Я на любую тропу ступлю, лишь бы мне увидать Майю Кристалинскую живьём, – сказала она.

      Восьмого марта утром они подарили ей мимозы, назначив на шесть вечера встречу в сквере дворца культуры, где народ отдыхал обычно там только в тёплые дни.

      Она пришла в спортивном костюме, драповой куртке спортивного покроя и кедах.

      По пожарной лестнице они забрались на чердак дворца культуры, где кругом летали голуби и вороны.

      – Вы куда мальчики меня привели? – спросила она.

      – Не бойтесь Алевтина Никитична, – успокаивал её Лебедев, – сейчас вы увидите свою Майю не только на сцене, но и за кулисами. Мы с Колькой всех знаменитостей давно смотрим бесплатно, и вы сейчас с нами два рубля сэкономите.

      – Ребята мне это не нравится, – забеспокоилась она, – выводите меня назад отсюда?

      – Мы уже пришли, – сказал Власов и открыл перед ней большую железную дверь, откуда раздавалась песня «Мы с тобой два берега».

      Тут уже ничего учительницу не могло остановить. Она быстро вошла в проём двери и оказалась в большом помещении, где под ногами были толстые древесные брусья, которые служили подвесной опорой для установки декораций. Через большие зазоры брусьев, сцена просматривалась хорошо, но чтобы увидать лица артистов, нужно перемещаться было по брусьям, выбрав удобное положение.

      Алевтина, как завороженная смотрела в полумраке на свою любимую певицу, но кроме её причёски и повязанного шарфика на шее она ничего не видела.

      – Я лица её не вижу, – с сожалением прошептала она.

      – А вы глубже на конец сцены перейдите там лицо хорошо видно, – посоветовал ей Колька.

      Она, осторожно ступая по брусьям, стала подбираться к видимому обзору, но подняла многослойную лежавшую пыль и неожиданно чихнула, напугав ребят. Они хотели её предупредить, что делать этого нельзя, но не успели, Алевтина устроила канонаду своим аллергическим носом, зажимая рукой лицо. Ребята сразу засуетились, забыв про все меры предосторожности, шумно забегали по решётке, скидывая на певицу и оркестрантов кучу пыли вместе с засохшим голубиным помётом.

      – Тикаем? – крикнул Лебедев.

      Он схватил за руку своего преподавателя и потащил её к двери, но нога её провалилась и застряла между двумя брусьями.

      Власов