Цусимский синдром. Станислав Смакотин

обожди. Ты лицо незаинтересованное, таким и оставайся. Это нам с тобой еще может оч-чень пригодиться…

      Улучив момент, когда новый лейтенант отвернулся, тихонько шепчу:

      – Бирки с одежды срежьте! – делаю при этом страшные глаза.

      Тот поначалу не понимает, но потом доходит. Незаметно кивает в ответ.

      Не хватало еще лишних вещдоков… Нашли-то меня в одежде? И очень могут ею заинтересоваться. А по-русски там – ни гу-гу. Да что там бирки… Не срежет же он «Wrangler» с джинсов… Или срежет? И пуговицы с заклепками?!..

      Ну, пожалуй, все. Я одет. Немного жмет в плечах, однако терпимо. Куда там идти? В какое отверстие ругаться?

      Все так же молча проходим лазарет, выходим в предбанник. Ничего нового – матрос навытяжку, склянки…

      И тут:

      – Аполлоний Михайлович, будьте любезны вещи арестованного!

      А вот это уже новости! Я что, арестован?..

      Обалдело смотрю на лейтенанта. Лицо того остается бесстрастным. Матавкин удивлен не меньше.

      Только виду не подавай, Матавкин! Ты меня не знать, я тебя не знать! Мир, дружба, жвачка… Банзай! Одежду давай неси ему, а не стой тут как истукан! Но только одежду, Матавкин! Ничего лишнего!..

      Словно услышав мои мысли, врач пулей вылетает за дверь. Пока мы ждем, от нечего делать начинаю беззастенчиво разглядывать сопроводителя. На вид лет тридцать. Лицо загорелое, обветренное. Небольшие усики, держится уверенно, подтянут… А вот взгляд наглый, я бы даже сказал – конкретно борзый. На штабиста явно не тянет… Внутренне одергиваю себя: «Ага, добавь еще к описанию: «характер нордический». – Штирлиц недоделанный!..»

      А вот и Аполлоний Михайлович вновь пожаловали… С вещами, как говорится. Надеюсь, с правильными вещами? Молодец!

      Врач вручает конвоиру сверток, виновато глядя на меня. Ладно, чего уж там… Буду думать, как выкручиваться.

      Делаю уже шаг к выходу, когда меня останавливает лейтенант:

      – Стойте. По команде!

      Покорно останавливаюсь, жду.

      – Идите!

      А вот это уже похоже на издевательство! Кто я тебе здесь? Характер решил показать?

      Тем не менее, молча перешагивая металлический порог, я выхожу в коридор: «Так уж и быть… Ты ведь тоже считаешь меня шпионом…»

      Лейтенант следует в шаге позади. В надежде повернуть на верхнюю палубу делаю движение к трапу.

      – Прямо!

      Прямо так прямо… Так бы сразу и сказал, а то: «Пря-амо»… Ладно хоть руки не назад.

      Пока идем по широкому коридору, с интересом рассматриваю обстановку. Никогда не был на военном корабле не то что старом, но и современном. В Питере хоть и бывал, но на «Авроре» так и не пришлось. Зато сейчас – гляди не хочу.

      Справа, слева – двери. На каждой табличка с названием. На ходу не прочесть, а головой не верчу – мало ли что на уме у товарища… Коридор выкрашен все той же мышиной краской. Что у вас, цвета другого не было? Стены собраны из металлических плит, прикрученных болтами. Шляпки наружу… Похоже, о красоте тут мало кто заботился. Какие-то металлические шкафы на стенах. У самого пола