Черные руны судьбы. Дмитрий Казаков

задержала дыхание, и решительным шагом, приноравливаясь к чужой привычке, двинулась к двери. Распахнула ее так, как никогда не открыла бы сама – резко дернув за ручку, и властный баритон мертвого барона заставил стражников оторваться от костей:

      – Марвин, коня мне! Быстро! И пусть открывают ворота!

      Дружинники вскочили, едва не столкнувшись лбами, и рыжий воин поспешно ответил:

      – Да, господин, ей-ей, я распоряжусь.

      И он, грохоча сапогами, побежал вниз по лестнице.

      Стражники наверняка удивились, что хозяин замка бросил любовные утехи, и решил отправиться куда-то ночью, в дождь. Но они услышали его голос, узнали его повадки, а дальше заработала свойственная большинству людей привычка додумывать то, чего на самом деле нет…

      Раз этот человек вышел из покоев Фикра ре Ларгис, во всем похож на него, то это он и есть, а дальше наше дело маленькое, приказы исполнять.

      – Не спи на посту, Дикси, замерзнешь, – сказала Нейли, двигаясь следом за Марвином.

      Нужно убраться подальше от факела, чей яркий свет может проникнуть под капюшон. Спуститься к выходу из донжона, куда подадут коня, и распорядиться насчет того, что ей… ему не надо свиты.

      На лице Дикси, что оказался смуглым и носатым, отразилось сомнение – он чуял непорядок, и пытался осознать, что же не так: вроде не было у повелителя привычки натягивать капюшон так глубоко… да и ростом он как бы повыше… но кто еще может выйти из его покоев?

      – Мой господин, а девушка? – спросил стражник.

      – Лежит оттраханная и чешет между ног, – сказала Нейли. – Следи, чтобы не сбежала!

      Дикси с готовностью заухмылялся, а она пошла вниз по лестнице, чувствуя его взгляд и изо всех сил стараясь не спешить и не горбиться. Потом он наверняка поклянется, что «проклятая колдунья» отвела ему глаза, накинула на себя чужую личину, так что он принял женщину за мужчину…

      Шире шаг, шире, и поднять голову!

      Владетельному барону не перед кем гнуть шею в его собственном замке!

      На Марвина Нейли наткнулась в самом низу лестницы, и он, поспешно изобразив поклон, доложил:

      – Буран оседлан, мой господин.

      – Славно, – буркнула девушка, и под удивленными взглядами дежуривших здесь двух дружинников прошла к дверям.

      Толкнула тяжелую створку, в лицо ударил холодный ветер, по лицу потекли дождевые капли, пахнущие свежестью и ночным лесом. Конюх, державший под уздцы красавца-жеребца, принялся кланяться, а она, не обращая на него внимания и не касаясь стремян, взлетела в седло.

      Спасибо отцу, учившему ее ездить верхом, и не по-дамски, боком, а как надо.

      Конь, уловивший незнакомый запах, недовольно фыркнул, попытался взбрыкнуть, но она схватила поводья и натянула посильнее. Главное сразу показать, что рука у нее твердая, и что неповиновения она не потерпит… и тогда жеребец будет слушаться ее так же, как и барона.

      Давно не сидела на лошади, но она должна справиться, должна!

      Буран недовольно дернул задом, но все же пошел