Васек Трубачев и его товарищи. Валентина Осеева

его Мазин.

      Петя безнадежно махал рукой:

      – Хозяева видели, как я побежал.

      Мазину было жалко товарища. Он что-то соображал про себя, пыхтел, надувая толстые щеки, и, когда Петя Русаков, просидев у него целый час, собрался уходить, сказал:

      – Пойдем вместе. Я скажу на себя, а ты будто в канавке сидел.

      – В какой канавке?

      – Ну за домом… Кораблики пускал.

      Случай этот происходил весной.

      – Кораблики… – протянул Русаков. – А чего же я побежал тогда?

      – Мало ли чего! Побежал, чтобы на тебя не подумали, – вот и все. Понятно?

      Русаков просветлел:

      – И правда, может, обойдется?

      – Обязательно обойдется. Верти кораблики. Сейчас намочим их во дворе – и айда к твоему отцу!

      Петя сделал из газеты два кораблика, во дворе товарищи прополоскали их в грязной луже и храбро направились к дому Русакова.

      – Постой, а вдруг твоя мать узнает? – тревожно спросил Петя. – И голова у нее заболит от этого. Жалко ее.

      Он остановился.

      – Не ной, – мрачно сказал Мазин. – Пойдем лучше!

      Отец Русакова уже все знал. Он встретил сына на пороге, красный от гнева.

      – Опять мне на тебя люди жалуются!

      – Я, пап… – дрожащим голосом начал Петя.

      Мазин толстым грибком вырос перед разгневанным родителем и вытащил из кармана рогатку:

      – Петя ни при чем. Он кораблики пускал.

      – Я, папа, кораблики…

      – Какие еще кораблики? – загремел Русаков-отец. – Ко мне взрослые люди приходят, на моего сына жалуются!

      – Это из угловой дачи к вам приходят? – осведомился Мазин. – Так я у них стекло разбил. Я нечаянно… в воробья метил, а попал в стекло. А Петя испугался и побежал. Вот они на него и сказали. Не разобрались как следует и напали… А еще взрослые! – объяснял Коля Мазин, глядя прямо в глаза Русакову и закрывая Петю своей крепкой, приземистой фигурой.

      – Не разобрались, – мямлил Петя, выглядывая из-за плеча товарища.

      – «Не разобрались»! – передразнил его отец, уже смягченный признанием Мазина. – Лазите черт знает где!.. А ты тоже хорош! У тебя мать труженица, больная женщина, а ты ей сюрпризы устраиваешь, – напал он на Колю.

      – Я не сюрпризы, я нечаянно.

      – «Нечаянно»! И Петьку моего сбиваешь на всякие дурацкие шалости… Ты где был, когда твой приятель в стекло камнем запустил? – обратился он к сыну.

      – Я в канавке кораблики пускал, – шмыгнул носом Петя и вытащил из кармана размокшие бумажные кораблики.

      – Чтобы я больше не видел всей этой гадости! – закричал отец. – Выбрось эту дрянь в помойное ведро сейчас же! А рогатку я сам… – Он обеими руками сдавил рогатку. Она не поддавалась. – В печку!

      – Лучше в помойную яму или в пруд. Давай, папа, мы выбросим! – с готовностью предложил свои услуги Петя.

      – Молчи! И ступай сам с этими людьми объясняться. Скажи… приятеля хорошего имеешь, вот что!

      Когда мальчики вышли, Мазин сказал:

      – Сбегай