Полное собрание сочинений. Том 19. Про братьев меньших. Василий Песков

Агафье и Ерофею щепить лучину. Лучиной долгими зимними вечерами и освещались два «особняка» в таежном «поместье». В одном молилась Агафья. В другом маялся у маленького приемника Ерофей, слушая неспокойные вести «из мира».

* * *

      Улучив момент, идем с Агафьей к торчащему из высокой травы кресту. Некогда белый тесаный памятник на отцовской могиле от дождей потемнел. Уже более пяти лет Агафья одна…

      Полагая, что тяготы минувших месяцев ее вразумили, в который раз заводим разговор о разумности перебраться к родне – «перевезем, поставим избу и помощь будет приходить вовремя». Пытаемся объяснить, почему не летают сейчас вертолеты.

      Ответ прежний:

      – Я там буду кашлять. Игорь Павлович сказал…

      – Но ведь на горячих ключах собирается много хворых. Там кашель скорее может настигнуть.

      – Игорь Павлович сказал: на ключах можно…

      Считая разговор оконченным, собеседница наша семенит в избу и возвращается с подношеньем – носками из козьего пуха, связанными зимой для Николая Николаевича. И сразу опять разговор о ключах. Лететь хочет прямо сейчас.

      – А на кого же хозяйство оставишь?

      – На Алексея. Он тут собирается жить. Его изба будет – эта, а эта – моя. Будем жить, как брат и сестра…

      Агафья в этом году юбилярша. Ей пятьдесят.

      – А тебе сколько? – спрашиваем Алексея.

      – Мне тридцать четыре.

      Что значит для него житье «как брат и сестра»? Улыбаясь, пожимает плечами.

      – Ну поселюсь. Буду охотиться. Вместе будем вести хозяйство. Посеем рожь, чтоб зерно сюда не возить. Мельницу сделаю…

      Знает ли Алексей, сколько людей уже сюда прибивалось и чем это кончалось?

      – У нас так не будет.

      – А как с верой?

      – Окщусь по всей форме.

      Понимает ли Алексей ответственность, которую берет на свои плечи?

      – Понимаю, не маленький.

      В алтайском селе Алексей, по рассказу его, живет одиноко, хозяйством – огород, лошадь, скотина. Отца его в здешних краях знают как таежного «шатуна». Появляясь в разных местах, след о себе оставляет всегда недобрый.

      – Я с отцом по этой причине давно никаких отношений не поддерживаю.

      – Смотри, – говорим, – все, что для блага Агафьи, – возраженья не будет иметь. Но ты сам хорошо видишь: она – ребенок, обмануть доверие ее – тяжкий грех.

      – Я понимаю…

      Вот и весь разговор. Агафья подходит и демонстративно становится с «братом» рядом.

* * *

      Летчики и Николай Николаевич глядят на часы – на ключи Агафье ведь надо еще собраться. Но, оказывается, все у нее уже наготове. Отдает по хозяйству последние распоряжения. А трое мужиков – Ерофей и Алексей с загорелым приятелем – несут к вертолету «курортный» багаж – мешок с картошкой, сумочку с сухарями, с крупой, икону, книги, топор, бидончик и две вязанки стянутых проволокой дров – Агафья уже была на ключах и знает потребности