Утром, в чужой постели. Владимир Ильич Купрашевич

скоро конечная, да и свободного места найти уже невозможно, а то, что отмечено в билете он уступил пожилой женщине из общего вагона, правда, по Ленкиной же инициативе. Взамен она устроила его в служебном – с чего все и началось. Он вовсе не рассчитывал сблизиться с нею и, каким образом все произошло – уже не понять. Когда он вошел в вагон со своим чемоданом с красочными наклейками югославских отелей Ленка несколько секунд рассматривала его, затем, не спросив билета вдруг захлопнула дверь служебки перед его носом. И все-таки уже тогда она понравилась ему. И, видимо, больше чем следовало, иначе с чего все эти расстройства по поводу ее вытанцовываний перед первым попавшимся засранцем в форме. Да и черт с ней!…

      Хлопает дверь и слышится знакомое шуршание швабры. Затем шелест прерывается. Геннадий чувствует ее спиной и поворачивается. Грешница в позе раскаяния. Он поднимает ее лицо за подбородок и с удивлением видит в ее глазах слезы. Коротко блеснув глазами Лена отворачивается.

      – Ну, что ты…, – бормочет он и притягивает ее к себе.

      Она отталкивается, вынимает из нагрудного кармана платок и вытирает слезы.

      – Я плакала от смеха. Вспомнила еще один анекдот. Хочешь …

      – Перестань, Лена! – обрывает он.

      Она шмыгает носом.

      Генка снова обнимает ее в тот момент, когда она пытается уйти.

      – Ты забыла дать мне свой адрес.

      Откинувшись, она снисходительно усмехается.

      – Да-а! Не может быть… А зачем?.

      – Ну, я может быть приеду к тебе.

      – Может быть… А зачем?

      Геннадий не находится с ответом.

      – Если ты о чем-то переживаешь, то напрасно, ничего не случится, я уже…в положении.

      Геннадий мычит в растерянности, потом глупо спрашивает.

      – Как?

      – Как обычно.

      Он невольно взглядывает на ее живот.

      . – Что-то не видно…

      – Так только три дня прошло…, – глаза ее насмешливо колючие.

      Геннадию кажется, что глупее он никогда не выглядел.

      – Вот это анекдот и есть…, коротко смеется Лена.

      Она поворачивается, но Геннадий ловит ее за руку.

      – Ты забыла дать мне свой адрес, – повторяет он

      Лена вглядывается в его лицо, затем молча вынимает из нагрудного кармана авторучку и блокнотик. Пишет уверенно и быстро. Вырывает листок и протягивает ему. Словно квитанцию на оплату штрафа.

      – А теперь иди в служебку. Через час приезжаем, – распоряжается проводница и уходит.

      Геннадий невольно взглядывает в дверное окно. Поезд мчится на полной скорости, но иллюзии свободного полета уже не создается. Стальная колея цепко держит состав в строго заданном направлении. Появляются первые строения пригорода

      – Приплыли! – бормочет Геннадий.

      Выйдя из питерской эдектрички Геннадий не сразу узнает свою местность. Все кажется чужим. Вокзал, который перед отъездом выглядел образцовым сейчас словно, век не ремонтировался и почему-то меньше размером. Пришлепнутая штукатурка