Приговоренная к любви. Лариса Джейкман

устала! А эта у тебя все время живет или приходящая? – спросила она, кивнув в сторону Лиды.

      – Это Лида, моя старая приятельница, между прочим.

      Аркадий сказал это твердым голосом, призывая таким образом Виолету относиться к Лиде уважительно. Но та состроила гримасу и спросила:

      – Что?! Какая еще приятельница? Я всех твоих приятельниц и неприятельниц знаю, как облупленных. Не морочь мне башку. Тоже мне, нашел, чем похвастаться.

      Сказав это, она вальяжно развернулась у ушла в комнату, закрыв за собой дверь. Лида взяла Ирочку на руки и быстро вышла из квартиры. Она спускалась с девочкой по лестнице, и ей хотелось рыдать. Она ненавидела эту надменную раскрашенную девицу и презирала Аркадия за то, что он общается с такими, как она.

      Он догнал их уже во дворе.

      – Я надеюсь, ты не приняла близко к сердцу Виолетины выходки? Она стерва еще та, но надо научиться не обращать на нее внимания.

      – Мне наплевать на твою Виолету! На, забирай ребенка, мне пора. Моя миссия окончена, я надеюсь?

      Лида буквально сунула Ирочку в руки Аркадия, она понимала, что ребенок не виноват, но она еле сдерживала себя. Ей так хотелось разреветься от обиды и унижения, что было уже не до любезностей. Наскоро чмокнув девочку в щечку, Лида собралась было убежать, но Аркадий остановил ее.

      – Да подожди ты, ненормальная! Что случилось-то?

      – Ничего не случилось, мне идти надо.

      С этими словами Лида повернулась и буквально побежала прочь. Слезы душили ее, она ощущала свою второсортность, она поняла, что карабкается не в свой круг, лезет не на свою орбиту, и все эти Аркадии и Виолеты всегда будут видеть в ней, нечто такое, что ниже их достоинства и высоко достигнутых планок. Мартышку, одним словом.

      «А почему? Только потому, что я некрасивая? Или потому, что я из простого сословия? А чем я хуже их? Ну конечно, университеты, дипломы, столичные штучки. А я что? Провинциалка, лимитчица, в дешевых шмотках и с золотым сердцем? Да наплевать им на мое сердце! Вот и пусть клубятся себе, как в змеевнике, детей бросают, из кожи лезут. Все равно ведь счастливыми никогда не будут!»

      Лида размышляла так, уже немного успокоившись, сидя в вагоне метро с грустным видом, подавленная и уставшая.

      – Девушка, можно с вами рядом сесть? Тут не занято? – услышала она вдруг приятный мужской голос.

      – Не занято, садитесь конечно, – ответила Лида и слегка подвинулась.

      Рядом с ней сел высокий бородач в потертой джинсовой куртке и с большой спортивной сумкой. Он посмотрел на Лидин профиль и сказал:

      – У вас неприятности? Вы такая грустная, может быть я могу вам чем-нибудь помочь?

      – С чего это вы взяли? Совсем даже нет. Я просто устала немного, но помощь мне не нужна, спасибо.

      – Вот и прекрасно. Я за вами давно наблюдаю, вы только не обижайтесь.

      Лида слегка оторопела, действительно, она сидит с таким понурым видом и даже не задумалась о том, что вокруг люди, они смотрят на нее, и вот, даже спрашивают, что