Ева и ее мужчины. Кажется, ее бросил очередной любовник?…. Анна Данилова

все. Во сне она бы непременно уступила ему и поехала с ним хоть куда, даже к нему домой, она бы позволила ему целовать себя до утра, она бы многое спросила у него и рассказала бы сама. Но это был не сон, она шли по улицам обнявшись, и Ева ничего не понимала. Зачем ему было приглашать ее, если он живет с женой? Он воспринимает ее как русскую путешественницу, искательницу приключения или любви?

      И все же это был сон. Они вернулись в машину, и Бернар вновь поцеловал Еву.

      – Мы не должны этого делать, – сказала она и отвернулась к окну.

      – Почему? Я же так ждал тебя, я постоянно думал о тебе.

      – Я не знаю. Я не могу. Не спрашивай меня. Ты же сам все понимаешь.

      – Разве ты приехала не ко мне? – И вновь эти глаза,

      которые просят если не любви, то хотя бы нежности.

      – Нет. Я приехала не к тебе. Отвези меня в гостиницу.

      Они быстро мчались по пустынным ночным улицам, проехали по мосту через реку. «Должно быть, Сена».

      Вдруг он резко затормозил, вылез из машины, обошел ее и открыл дверцу. Ева поняла, что должна выйти. Ей стало не по себе.

      – Ни к тебе, ни ко мне, – сказал он, взяв ее за руку, и повел за собой через дорогу. Они вошли в ярко освещенный подъезд дома, где консьержка поздоровалась с Бернаром, поднялись на третий этаж, прошли долгий гулкий коридор, пока не остановились напротив какой-то двери. Бернар достал ключи и отпер замок. – Ни к тебе, ни ко мне, – повторил он и закрыл за собой дверь.

      И тут случилось то, чего она больше всего боялась. Он набросился на нее и стал страстно покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи, грудь. Платье, словно вторая кожа, медленно сползло вниз, обнажая ее тело.

      – Я… Я ждал тебя… – Он вел себя так, будто всю жизнь ждал этой минуты. Подхватив Еву, Бернар отнес ее куда-то вглубь квартиры. – Я знаю, ты приехала ко мне. Я не должен был уезжать, не должен был оставлять тебя одну в Москве… Я звонил… – Он уложил ее на постель и принялся судорожно раздеваться. – Я звонил, а трубку взял мужчина… Он находился в твоей комнате… Ты была там?

      Она уже лежала на спине и не могла пошевелиться. Бернар, продолжая ласкать ее, раздвинул ей колени.

      – Ты была там? Ты не хотела взять трубку?

      – Нет! – крикнула она, но он ей зажал рот своими губами. Она почувствовала на бедрах его горячие руки, и все смешалось в ее сознании. Она слышала только стук деревянной спинки кровати о стену и вздохи мягкого, словно наполненного воздухом, матраца. Бернар был сильным мужчиной, он, не давая ей времени опомниться, то опрокидывал ее на спину, то поднимал на своих сильных руках и подбрасывал вверх, то захватывал сзади и проникал в нее, что-то бормоча по-французски и целуя ее спину и затылок.

      Он угомонился только под утро. Они уснули обнявшись. Ей показалось, что она спала одну минуту, между тем, когда она открыла глаза, был уже полдень. Солнце заливало комнату. Она увидела белый потолок и спускавшийся почти к самой постели прозрачный, как мыльный пузырь, светильник. Бернар, не открывая глаз, обхватил