Лабиринт. Сюрреалистичная повесть. Евгений Горский

глаза в чёрной полумаске таинственно блестели в полумраке комнаты. Маленький светильник слабо освещал окружающее пространство, и женская тень на стене показалась загадочным призраком потустороннего мира, двойником, охотно наблюдающим за моей экзекуцией.

      – И в чём она заключается?

      Голова с каштановыми волосами придвинулась ближе, по-прежнему изучая меня посредством волшебных линз.

      – А ты разве ещё не понял?

      – Нет, – неуверенно произнёс я. – Точнее, не совсем, – поспешно добавил, заметив, как рука с плетью начала угрожающе подниматься.

      Женщина скептически хмыкнула.

      – Ладно, одевайтесь пациент.

      – Каким образом? – пошевелил я привязанными конечностями. – Я не иллюзионист.

      – Очень жаль…

      Я поднялся, растирая запястья и с любопытством осматривая помещение. Комната была небольшая, но уютная: светлые обои в абстрактном стиле, красивые картины, на полочках лежали различные предметы эротического культа. Рядом находилась мужская одежда, и, после некоторого колебания, я стал одеваться: джинсы, рубашка, лёгкая куртка и туфли подошли в самый раз.

      – До свидания! – вежливо произнесла женщина. – Пациент, не забудьте форму. Вас ждёт профессор!

      Пришлось надеть халат с длинными рукавами, который я сначала принял за женский аксессуар.

      – Клиника самопознания, – прочитал я на табличке в коридоре. – Кабинет телесной терапии доктора Хлыст Эльвиры Плетьевны.

      В приёмной никого не было. Я осторожно приоткрыл дубовую дверь: грузный человек лежал на специальном ложе с высоко поднятыми ногами.

      – Прошу, – махнул он рукой. – Что же вы стоите?

      Поднявшись, мужчина неторопливо подошёл ко мне.

      – Какие проблемы, молодой человек?

      – Никаких, – пожал я плечами

      – Хорошо, тогда объясните, существуете ли вы?

      – Мыслю, следовательно, существую.

      – Кто это вам сказал?

      – Не помню, – буркнул я. – Какая разница?

      – Абсурдна ли жизнь? – пронзил он меня взглядом.

      – Абсурд является другой стороной смысла, – подумав, ответил я. – Поэтому жизнь имеет двойной характер.

      Мужчина фамильярно похлопал по плечу.

      – Тебе здесь больше нечего делать. Свободен…

      Профессор снова повалился в кресло, и, оставив здесь странный халат, я решительно покинул кабинет.

      На улице меня оглушил шум машин и человеческая суета. Вдоль старинных домов росли высокие деревья в окружении шарообразных кустов.

      Впереди появляется заведение, около входа которого мечется толстый человек в одежде швейцара дорогих гостиниц. Достав из кармана сморщенный надувной шарик, человек торопливо накачивает его углекислым газом собственного производства, пока тот не превращается в гигантскую сосиску.

      Я чувствую, что проголодался, однако не успеваю закрыть за собой дверь, как соблазнительная официантка пытается преградить дорогу мощной грудью. Кажется,