Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель. Сэм Гэссон

человеческому уху. А ее нос в несколько раз чувствительнее человеческого. Если ее обучить, она сможет раскрыть множество преступлений.

      Бруно щелкнул пальцами. Словно ниоткуда появилась черноусая мордочка Милдред; на шее у кошки позвякивал колокольчик. Бруно самостоятельно раскрасил его. Формой и цветом колокольчик напоминал кошачью мордочку. Сходство было поразительным.

      Рыжая кошка прыгнула на диван. Проигнорировав Джима, она направилась к щедрым рукам Бруно.

      – Но Милдред не в состоянии сопоставить добытые доказательства, – ответил Бруно, обдумывая возможность использовать кошку во время расследований. – Да, она может находить улики, но не способна их проанализировать.

      На экране инспектор стоял возле второго трупа: на этот раз мясника, лежащего на полу собственного магазина, в рубашке, забрызганной кровью.

      Инспектор Растяпа исследовал следы удушения на шее трупа. Роджер, игнорируя куски мяса, деловито обнюхивал место преступления чутким носом.

      – Старший напарник свяжет все воедино, – ответил Джим. – Именно он руководит расследованием в целом. Роль Милдред может заключаться лишь в том, чтобы подбросить свежую идею.

      Роджер залаял, привлекая внимание инспектора к отпечатку ноги возле кладовки для хранения метел, который совершенно невозможно было пропустить. Растяпа вознаградил тявкающего пса угощением, извлеченным из кармана.

      – Но кошка не умеет разговаривать, – продолжал Бруно, анализируя комментарии отца. – Как же они будут общаться?

      – Всегда можно найти какой-нибудь способ, – отозвался Джим. – Если бы я решил вернуться к профессии детектива, то обязательно взял бы кошку в штат!

      – Кстати, она может мяукать определенным образом, – подхватил Бруно, внезапно увидев на лице отца улыбку. – Один раз – чтобы сказать: «Я нашла орудие убийства», два раза – «подозреваемый лжет».

      – Да, – согласился Джим, поддерживая шутку сына. – Кроме того, один взмах хвоста означает: «Ты тут пока работай со свидетелем, а я опять пробегусь по всему маршруту, вдруг мы что-то упустили?»

      Бруно засмеялся и даже начал раскачиваться от восторга, а затем добавил:

      – А если она промяукает три раза, это будет означать: «Думаю, нам нужно допросить жену жертвы еще раз».

      Отец с сыном громко расхохотались. Дин поднял голову.

      – Вы не можете заставить меня остаться! – заорал мальчик.

      Милдред вздрогнула от его крика.

      Дин начал стучать кулаком по подлокотнику кресла. Джим, совершенно не готовый к его истерике, предложил подогреть молока.

      – Я не хочу молока! – визжал Дин. – Я хочу домой, вы, негодяи, не смеете меня здесь удерживать!

      Вскоре мальчик вскочил с кресла. Он вел себя так, словно впал в безумие: сбросил журналы со стола, а затем накинулся на разноцветные диванные подушки.

      К ужасу Бруно и Джима, Дин закатал рукава джемпера и впился зубами в свою руку.

      – Хватит! – приказал Джим, вставая с дивана.

      Когда он попытался