Зубная фея летает на зубной щётке. Евгений Енин

встретим их и нальём текилы,

      Для охоты на фей нужны свежие силы.

      Фея хотела спрятаться в норке,

      Чтоб её не достали ни ведьмы, ни орки.

      Но кто-то встретил её и налил ей рома.

      Теперь нет ни нас, ни нашего дома.

      – Это чего? – спросила, когда певцы стихли, Янка, вытирая лицо и руки салфеткой, сделанной из одного слоя большой человеческой бумажной салфетки.

      – Поют. По очереди. После работы развлекаются, – объяснил Фёдор, ковырявший в зубах щепкой-зубочисткой.

      – Я поняла, что это не солисты Большого театра. А что они там про фею такое, что это ещё за хватай, почему резать её надо?

      – Гномы сочинили. – Машка пальцем собирала со стенок своего стакана пену от милкшейка. – Так, подразнить. А у нас всем понравилась. Теперь поют. Там вначале про зубную фею, между прочим.

      – Гномы? – Янка подавилась куском второй макаронины.

      – Ну да.

      Машка заглядывала в стакан, выискивая остатки пены.

      – У вас ещё и гномы есть?

      – Почему у нас? Они просто есть.

      Машкин язык не доставал до дна. Она со вздохом поставила стакан на подставку. Вырезанную из бумаги для рисования.

      – Поезда видела? Гномья подземная железная дорога. Вот, как-то паровоз у них сломался, и они тут до утра сидели. Не в этом баре, а в «Теле-клубе», который под телевизором. Я точно знаю, потому что прабабка моя с ними всю ночь сидела, домой до двенадцати не успела. Утром хозяин бара приходит – песня готова, гномы тоже готовы, пьяные валяются, прабабка кругами ходит, песню поёт, на вопросы не реагирует. Ну, а потом все её выучили.

      – Подожди.

      Янкин живот переваривал макароны, а голова – гномов. К своему превращению в фею она уже слегка привыкла, тем более что она от этого никак не изменилась, и совершенно не думала о себе как о сказочном персонаже. Так, новые обстоятельства, новые знакомые. А тут гномы. Надо же. Кто ещё у них водится? Людоеды? Машиимедведи?

      Пол слегка затрясся. Кто-то из больших прошёл на кухню.

      – Так, подожди. Гномы, это такие толстенькие, бородатенькие, в красных колпачках? С Белоснежкой? Да? – с некоторой надеждой спросила Янка.

      – В каких колпачках с белоснежкой? – удивилась Машка. – А, извини, забыла, что тебе надо всё объяснять, как ребёнку. Гномы, они, ну примерно как мы, только живут где-то под землёй. Наверное. И не летают, кажется. – Машка забрала у Фёдора бокал и принялась выковыривать из него смородину, игравшую роль коктейльной вишни. – Я точно не знаю, они тут проездом бывают, на поезде, надолго не остаются. Кха! Кха! – она вытрясла ягоду себе в рот, и закашлялась, подавившись.

* * *

      – А куда ты делась-то? – вернулся к началу разговора Степан, когда песни стихли и хозяин бара выключил аппаратуру. – Мы тебя тут заждались вообще-то.

      – У королевы была.

      Теперь уже подавились все сидящие за столом.

      – Королевы? – на всякий случай уточнил Фёдор, вдруг им послышалось. – Такой? – Он показал на себе корону растопыренными пальцами.

      – Умгу.

      Янка