Убийство Адама Пенхаллоу. Джорджетт Хейер

не пошло им на пользу! Набрались там глупостей, только зря деньги на них потратил! Другим моим парням они и в подметки не годятся. Что толку, что Юджин строчит всякий вздор для жалких газетенок и боится ножки промочить, чтобы не подхватить простуду? А для Обри было бы не в пример полезнее, если бы я оставил его здесь и определил к Рэймонду. Барт с Коном, конечно, попортили мне крови, но по мне, так уж лучше здоровые молодые шалопаи, которые наслаждаются жизнью, как им повелела природа, чем эти гнилые умники, с какими якшается Обри!

      – Зачем винить Оксфорд в грехах Обри? – возразила Фейт. – Кстати, Клэй совсем не такой. Он хороший мальчик, и я уверена…

      По лицу мужа Фейт поняла, что опять говорит что-то не то, и замолчала.

      – Клэй – никчемный парень! – отрезал Пенхаллоу. – Ни характера, ни куража, ничего мужского. Весь в тебя, дорогая.

      Фейт опустила голову. Черный кот с рваным ухом, свернувшийся в кресле у камина, потянулся и стал вылизываться. Взяв с тарелки яблоко, Пенхаллоу впился в него зубами.

      – Я хочу, чтобы он работал у Клифа, – небрежно произнес он.

      – У Клифа? Клэй?

      – Да, – кивнул ее муж, жуя яблоко.

      – Ты этого не сделаешь!

      – А что мне помешает?

      – Но почему, Адам? Что он такого сделал? Это несправедливо!

      – Он ничего не сделал. Именно поэтому я забираю его домой. Ты вбила себе в голову, будто он станет ученым. Поначалу я не возражал. Только вот ученого из него ни черта не получается! Ладно! Тогда для чего ему там торчать? Больше чем на провинциального адвоката он не тянет. Вот и отлично. Клиф согласен взять его к себе.

      – Но это не для него! Клэй не захочет! Он собирается стать писателем!

      – Писателем? Еще чего! Пусть выкинет эту блажь из головы! Мало мне двух писак в семье? Он будет учиться на юриста у Клифа. – Выплюнув зернышко, Пенхаллоу продолжил: – Жить он станет здесь, и Рэймонд попытается сделать из него человека.

      – Клэй терпеть не может сельскую жизнь. Ему лучше жить в городе. Здесь ему плохо, как и мне.

      Пенхаллоу приподнялся, и лицо его побагровело.

      – Вот еще новости! Он терпеть не может Тревеллин! Ты меня дурачишь? У тебя маловато мозгов, дорогая! Или это твои домыслы? Хочешь сказать, что у моего сына хватит наглости заявить мне, что он терпеть не может место, где родился?

      Фейт подумала, что вряд ли ее сын когда-нибудь решится на подобное.

      – Ты забываешь, что он и мой сын, Адам!

      – Помню. А вот мое отцовство под вопросом.

      Но оскорбление не достигло цели. Фейт просто пропустила его мимо ушей. Она опять попыталась спасти положение, но, как всегда, не слишком удачно:

      – Ты плохо себя чувствуешь сегодня. Давай обсудим это в другой раз.

      Бросив огрызок в камин, Пенхаллоу облизнул пальцы.

      – Тут и обсуждать нечего. Я уже договорился с Клифом. Все решено.

      – Я не позволю! Клэй не будет жить в этом проклятом месте. Хватит и моих мучений. Это несправедливо! Желаешь досадить мне? Ты жестокий и бессердечный!

      – Раскудахталась!