Белый хрен в конопляном поле. Михаил Успенский

свободный человек…

      – Так ты, выходит, раб? – удивился сын шорника.

      – А тогда бы ты мной гнусился? – спросил горбун.

      – Гнушался, – поправил Стремглав. – Да никогда. Мы же товарищи.

      …Детства своего Ироня почти не помнил. Вспоминалась ему изба – высокая, в два яруса, с крытыми дворовыми пристройками. Вспоминалась мать – она была всех красивее. А отец был сильнее всех других рыбаков. Он один мог выкатить ладью на берег.

      Потом пришли варяги. Не морем, откуда их всегда ждали, – из леса. Когда все мужчины были на промысле.

      Дом сожгли. Стариков и старух зарубили. Всех остальных увели с собой в лес. Долго шли, пока не вышли к варяжским ладьям. Там Ироню разлучили с мамой. Мама плакала.

      Потом долго плыли и чуть не утонули в шторм. Вторая ладья утонула. На ней была мама.

      Хозяина Ирони звали Фальстарт Торопливые Ноги. Он был рыжий и пузатый. Дом у него был еще больше отцовского, потому что у Фальстарта было много сыновей и дочерей, братьев и сестер, слуг и рабов. Все жили в одном доме, и потому в нем было трудно дышать.

      Сначала Ироня рос как все дети. Хозяин не отличал его от своих сыновей. Они играли вместе…

      Варяжский мяч для игры очень тяжелый. Он сделан из тюленьей шкуры и набит песком. Поэтому играть им следует осторожно.

      Однажды старший сын Фальстарта, которого звали Бренд Торговая Марка, нарочно изо всех сил метнул мяч прямо в грудь маленькому Ироне. Ироня упал и ударился спиной о камень так, что перестал себя понимать. Сыновья хозяина захохотали и ушли. Ироня лежал на камнях до ночи.

      Подобрал его старый раб, тоже когда-то вывезенный из Посконии. Раба все звали не по имени, а просто Костлявый.

      Ироня знал: когда кто-нибудь в доме заболеет, к нему зовут старую Гунду, укрывают мехами и поят настоями. И очень удивился, что с ним не поступили так же.

      Костлявый объяснил ему, что лечат лишь свободных людей, ярлов и конунгов, а раб должен выживать сам.

      Ироня выжил, но спереди и сзади у него выросли горбы, а голова втянулась в плечи.

      Над ним стали смеяться, потому что у варягов считается очень смешным, когда у человека два горба.

      Когда Ироня выжил, он стал исполнять всякую работу наравне с другими, потому что раб, даже со смешными горбами, все равно остается рабом.

      Когда к Фальстарту приезжали гости, всегда устраивался пир. Тогда Ироню освобождали от работы и велели плясать перед гостями, потому что у варягов считается очень смешным, когда у человека два горба.

      Когда танцы всем надоели, его даже научили обращаться с мечом – ведь когда на мечах дерется горбатый с нормальным человеком, это же очень смешно у варягов.

      Потом Ироню стали брать с собой в море в другие земли, в том числе и в Посконию. Его показывали иноземным людям, чтобы те тоже посмеялись. Но не во всех землях человек с двумя горбами считается смешным. Тогда его били.

      В этих поездках Ироня узнал много языков и наречий. Он понял: когда выучишь один язык, остальные учатся очень быстро.

      Он видел города из белого камня и красного кирпича, людей с черными лицами, зверей, похожих на людей, и людей, похожих на зверей. Он видел говорящих птиц. Однажды