Махно. II том. Георгий Бурцев

закрыл за посетителем дверь и вошёл в подсобное помещение, освещённое красным светом.

      – Анастасия Валерьяновна. Есть первый снимок для проявки.

      Послышалась канонада и пулемётная очередь.

      Карабань выглянул в окно.

      – Ну вот, и красные входят.

      На следующий день в фотоателье вошёл красноармеец. Анастасия сидела за барьером в прихожей салона, а Яков Михайлович колдовал со светом в студии, куда вела открытая дверь. Красноармеец внимательно просмотрел все фотографии.

      – Я смотрю, у вас тут часто фотографировались деникинцы?

      – Было.

      – А на этой фотографии вы?

      – Да это я.

      – А вы не помните меня?

      Она пожала плечами.

      – Вы же в Орле жили?

      – Да, было. Ну, я… Я училась там… На медсестру.

      – В госпитале.

      – Да. Верно.

      – Я лежал там на излечении после германского фронта.

      – Да там было много раненых. Всех не упомнишь.

      Вышел Карабань.

      – Желаете сфотографироваться?

      – Нет, спасибо.

      – Да, чего ж спасибо. Заходите, садитесь. Всё готово.

      – Ну, это же дорого.

      – Да будет вам. Считайте, что я вам дарю фотографию. Садитесь.

      Красноармеец сел.

      – А, вы на каком фронте были ранены?

      – В Восточной Пруссии попал под газовую атаку.

      Вспыхнул магний.

      – Ну, вот и готово. Приходите завтра.

      – Спасибо, – сказал красноармеец и вышел.

      Но не успела закрыться дверь, как вошла целая группа военных. Они тоже долго присматривались к фотографиям, пока, наконец, Карабань не предложил им сфотографироваться так же бесплатно.

      Вскоре после их посещения вошли двое красноармейцев с винтовками. Один из них, ничего не спрашивая, приказал:

      – Собирайтесь.

      – Куда?

      – На кудыкину гору.

      Их усадили на подводу и повезли по улицам Харькова. Вскоре высадили возле того самого здания, где располагался штаб командования деникинцев. Вслед за провожатым Яков и Настя взошли на крыльцо, скрылись за высокими тяжёлыми дверями. Поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Их впустили в приёмную.

      А за закрытыми дверями кабинета шёл разговор командарма Лазаревича со штабом Южного фронта.

      Антонов-Овсеенко:

      – Вениамин Валентинович. На взятие Екатеринослава я направил Повстанческое соединение Махно. Но у них нет артиллерии. Вы не могли бы для помощи этому соединению послать полк, имеющий артиллерию? Желательно, конечно, чтобы это был коммунистический полк.

      Лазаревич: Я всё понял Владимир Александрович. Здесь, в Харькове, в мою армию влились несколько полков. Один из них «Орловский Пролетарий» под командованием Михаила Полонского и Фёдора Падалки. Так я и направлю этот полк на Екатеринослав.

      Антонов-Овсеенко: Решено. Желаю удачи.

      Командарм опустил трубку. Вошёл порученец.

      – Товарищ командующий, в приёмной фотографы.

      – Пусть войдут.

      Перед