Махно. II том. Георгий Бурцев

соединением, – предложил Григорьев.

      – Давай тогда сделаем так, – сказал Махно. – Каждый из наших штабистов напишет на бумажке число штыков и сабель. У кого больше, тот и командир. Идёт?

      – По рукам.

      Тотчас штабисты подали обрывки бумаги.

      – Ну вот, – сказал Махно, – значит я и командующий группировкой. Тогда план таков. Мы объединяем артиллерию в отдельный артдивизион. Располагаем его на северо-западе от Мариуполя. Одна половина вашей бригады стоит и ждёт вторжения вдоль северной дороги. Вторая – с востока. Мы одной половиной делаем глубокий обходной манёвр с запада. А вторая под командованием комполка Марченко совершает прямое вторжение по железной дороге с востока сразу после продолжительного артобстрела и взятия на себя внимания командования гарнизона.

      – План хорош, но есть вопрос: у вас все анархисты или есть ещё какие пристрастия?

      – У меня сброд святой. В основном, конечно, большинство из нас анархисты. Но вот комполка Марченко, к примеру, коммунист. Есть иудеи. Православные. Немец-штунда. Татары, стало быть, мусульмане. Один француз не знамо какой веры. Ну, гугеноты они, вообще, безбожники. Но, в основном, конечно, русские и хохлы. А большинство командиров, как я уже сказал, конечно, анархисты. Сам факт, что они все под моим знаменем, говорит за то, что все они, как и я – революционеры.

      – Ну, тогда предлагаю первый тост. За революцию! – сказал атаман Григорьев и поднял рюмку.

      Штаб мариупольского гарнизона генерала Шкуро. В кабинет вошёл начальник штаба соединения полковник Шифмер-Маркевич.

      – Андрей Григорьевич, наша разведка донесла: по нашим позициям ведёт огонь неизвестное артсоединение, расположенное южнее Нечаевского. На обход его с запада необходимо послать отдельную конную группу. Но с полковником Пухановым у нас нет связи.

      Вошёл офицер с телеграфной лентой в руках.

      – Господин генерал, конезаводчик из Юзово гонит эшелон с тысячью голов элитных пород лошадей, просит обеспечить охранение.

      – Откуда поступило сообщение?

      – Телеграмма отправлена с разъезда на пятидесятой версте от Мариуполя.

      – А почему он просит обеспечить охранение. У них какие-то сложности?

      – Сообщает, что его преследует какая-то банда.

      – Банда – это нехорошо. Но тысяча голов – это хорошая кавалерийская бригада. Давайте пошлём дрезину или маневровый паровоз с двумя платформами и двумя ротами солдат с пулемётами, чтобы встретить эшелон и остановить преследователей. Тысяча коней стоит этого. Звоните.

      – Слушаюсь, Андрей Григорьевич.

      – Если они прибудут через час-полтора, то пошлите полковника Венцова на встречу с конезаводчиком. Пусть договорится с ним, чтобы он одолжил нам коней или продал недорого, с тем, чтобы кавбригада не позднее завтрашнего утра уже выступила на ликвидацию неприятельского артдивизиона.

      Через час дрезина с двумя платформами прошла двадцатую версту. Её машинист увидел идущий навстречу паровоз, остановил дрезину, и, подавая сигналы, начал отрабатывать