Война за океан. Николай Павлович Задорнов

водки много не идет на угощение. Туземцы приучены пить из маленьких чашечек. Маньчжуры напаивают их допьяна и берут меха дешево. Мы водки не давали, но угощали и дарили подарки и норовили продать ситец и железо, сукно, чтобы они поняли разницу нашего товара с маньчжурским. Николай Матвеевич даже в одном месте лепешки пек. Где это было, да не на самом ли Кизи?

      – Совершенно верно!

      – На это мы не скупились!

      – А встречали маньчжуров?

      – Как же… Да только, по правде сказать, – хитро прищурился Березин, – купцы из нас, если сравнить с ними, оказались неважнецкие.

      – Чем же? – встревожился Невельской.

      – Товару маловато! Уж я гиляков удивлял красным сукном! Живо отбил покупателей от маньчжуров, и те сами прибежали смотреть, схватились за кусок руками, кричат, мол, отдай.

      – Отдали?

      – Как же! Но не все! Часть! Остальное – гилякам. Да хватило только на три деревни. Один из маньчжуров крепко обиделся на нас и затаил зло.

      – Кто же такой?

      – Зовут его Мунька, а правильное имя – мне его товарищ сказал – Чжан Синд или Чжан Син. Настоящий маньчжур, породистый, с рыжими усами. Китайцы черные все, а этот белобрысый. У него резиденция обычно в деревне Вайда, неподалеку от нашего Николаевского поста, но он приезжает из Маньчжурии и ездит далеко. У него работники с собой, и в кабале держит он много должников. Гиляки – народ горячий, чуть что – за ножи, но он умело обходится с ними! Соболя возьмет чуть не даром, но побрякушек даст в подарок и угостит – мол, это сверх цены, – и гиляк доволен, про нож забыл и валится пьян. Бывает Мунька и здесь, у него должники на Удде, совсем рядом, и с искийскими он прежде торговал. Но мне сказал: мол, разве вам мало, если вы торгуете на Иски, зачем же пришли торговать сюда? А как увидал, сколько мы товару даем за соболя, так чуть не лопнул от злости.

      – А вы?

      – Я продал и ему товару. Мне мало важности! А потом он разошелся и стал бузить, так я чуть ему не поднес кулак к носу. Спасибо, Николай Матвеевич вовремя удержал меня. Как же Муньке не серчать, когда ему разорение: так дурить гиляков больше ему не приходится, как прежде.

      – Значит, товар наш берут хорошо?

      – Смотрите по соболям! Да вы сами, Геннадий Иванович, торговали здесь, знаете. На Тыре вас помнят. Даже слишком наш товар хорош для гиляков.

      Березин бывал на Кяхте, встречался и с китайскими торговцами, служил у купцов в Иркутске, потом торговал в Якутске в компании, торговал и в городе, и вразвоз, бывал на факториях.

      Приехав в Петровское на службу в компанейскую факторию, он поразился, как умело ведут дела некоторые маньчжурские торгаши на Амуре. И еще тем, какие распоряжения отдал ему Невельской и как он стал торговать компанейским товаром по своему усмотрению, вопреки всем инструкциям, и того же требовал от Березина. Приказал всем офицерам в разъездах называть себя самостоятельными, независимыми от фактории торгашами.

      Березин понимал, что маньчжуры – опасные соперники и что у них есть козырь – водка, чего нет у нас. Соперничать с ними можно, лишь торгуя товаром