«Ли Ле Ло»: детки из клетки. Первое дело. Михаил Огарев

рукавиц. Куда большую угрозу представляли «законники», и настал день, когда Ренате пришлось-таки просить помощи у меня – впрочем, это она сделала спокойно и деловито, словно мы только-только вчера расстались и в самом хорошем настроении. Правда, требовалась ей всего лишь надёжная городская «берлога», в которой можно было отлежаться некоторое опасное для здоровья время. Таковую мне удалось найти, не выходя на прямой контакт, – и в однокомнатной «хрущобной» квартирке недалеко от железнодорожного вокзала Рена провела почти четырёхмесячный карантин, лишь раз в две недели спускаясь в сумерках за продуктами в магазин на первом этаже. Исчезла она из Таганрога незаметно, о чём известила меня письмом уже с берега Татарского пролива – кратко и сугубо информативно, при скромнейшем «спасибо, Дато» в самом конце. Я хорошо понимал, что печально известный порт Ванино, чей почтовый штемпель стоял на конверте, – всего лишь транзитный пункт для моей авантюристки, и не надеялся больше встретиться.

      Дни между тем тянулись нескончаемой пряжей, сплетаясь в месяцы и годы, и ничего особенного в моей жизни не происходило. Пока вот, наконец, судьбе не вздумалось отложить свое однообразное рукоделие, ухватить меня за шкирку и как следует пару раз встряхнуть…

      – Никак, задремал? Или размечтался?

      Драконы, вышитые на полах и на рукавах ярко-красного шёлкового халата, мелькнули возле моего лица вслед за обнажённой коленкой – и через мгновение свежевымытая и отмокнувшая девушка с одной из самых кратких на свете фамилий расположилась в соседнем «геометрическом» кресле. Подцепила со столика «Фанту», легко вскрыла, приложилась, глотнула, зажмурилась, затем медленно приподняла ресницы – и вдруг заулыбалась во весь рот, вмиг превратившись из современной дамы-госпожи в обольстительную средневековую лису-оборотня. Чаровать влёт она нисколько не разучилась.

      – Предавался воспоминаниям, – признался я и, помедлив, уточнил: – Ты да я, да мы с тобою…

      – Тревожное занятие! Но порой объявляется как повинность: хочешь не хочешь, а исполняй.

      – Спасибо за признание, – (было заметно, как её улыбка потускнела). – Мне, вообще-то, следовало сразу догадаться, где тебя искать.

      – А поиски планировались?

      Ну и как на это ответить? Еще подумает, что я… Хотя не всё ли равно?

      – Говоря языком детей, я долгое время на тебя дулся.

      Рената усмехнулась и со стуком поставила на стекло бутылку, чем-то напоминавшую элегантный артиллерийский снаряд. Слегка подалась вперёд и заметила:

      – Тебе пришлось потерять и дом, и карьеру, прежде чем ты уразумел одну нехитрую истину, которую лично я знала с самого детства…

      – Судя по сделанной паузе, сейчас последует некая бессмертная цитата из классики? – вяло огрызнулся я. – Ожидаю с нетерпением!

      – Изволь: «Всё, чем занимаются