О верности крыс. Роман в портретах. Мария Капшина

о них с какого боку?

      – Да ни с какого пока. Так, любопытствую. Это что, при ком-то из старичков вроде Безухого молодая поросль пробивается?

      – Не-э, – протянул Итхае, – эта поросль наособицу растёт. У них и голове порогов двадцать семь – двадцать восемь. Девчонка, по слухам, что твоя былинка, но ведьма. Потому и голова, и потому они себя ведьмиными и называют.

      – А, так это шпана, крысята, – сказал Ошта, чувствуя, как глыба моральной дилеммы тает в пар и опять становится легко. Не подводники – дети, шпана. И значит, не преступление против Империи, а угодная Вечным забота о слабых. И ясно почему она передала, что мол, подождать проще, пока Нактирр сам помрёт. Если ей едва четырнадцать, то уж верно резонней ждать.

      – Вот и мы сперва думали – шпана. А только всех остальных крысят эти уже перегрызли – за порог или два. А про Кхад чем дальше, тем страшней истории рассказывают. Брехня, конечно, почитай всё, а только всё равно выходит та ещё тварюка.

      – Как же – выходит, если брехня всё? – усмехнулся успокоенный Ошта.

      – Всё, да не всё, – возразил Итхае. – Туноша помнишь? Туноша Немого, здоровый такой мужик, разговорчивый, что полено.

      – Тот, что в Верхних казармах стену на спор кулаком проломил?

      – Его да ещё троих ребят с ночного обхода как-то принесли холодными. В Серпном нашли, недалеко от Старой Храмовой.

      – Ну?

      – Подковы гну. У меня тесть в Серпном живёт. Так он мне тишком сказал, что видел он, как ребят порезали. Один малёк порезал, порогов двадцати, насвистывая. Потом из-за угла ещё трое детей вышли, да самая дохлая девчонка и сказала, что принят, мол. Такие вот крысята-шпана.

      – И чем занимаются? – как-то безразлично спросил Ошта.

      – Да всем по чуть, как обычно. Пылью9 торгуют, шёлком, людьми, кражи тоже. Заказы, вроде, берут. Осторожничают пока, видно, и сами не прочь, чтоб их пока шпаной считали.

      – Дети, – пожал плечами Ошта, думая о том, что мальчишка был прав. Других таких учеников ему не найти. Хал, до чего любопытная работёнка намечается!

      – Дети-то, оно да, – раздумчиво сказал Итхае. – Да только человечий ребёнок – это такой зверёныш, из которого любая тварь вырасти может. Не только что человек.

      – Да, – отсутствующе кивнул Ошта. Улыбнулся и протянул руку. – Спасибо, я пойду уже.

      Хриссэ

      2271 год, 21 день 3 луны Ппд

      Лисья нора, Эрлони

      – Отвяжись! Сгинь, хал тиргэ! – невнятно донеслось из-под одеяла. Хриссэ усмехнулся и сдёрнул шерстяную клетчатую ткань. Вчерашнее приобретение недовольно зажмурилось, ещё раз выругалось сквозь зубы и беззлобно отбрыкнулось от Хриссэ.

      – Вставай давай, – рассмеялся тот, как раз когда уже не спящий илирец убрал чёрные волосы с открывшихся глаз.

      – Сейчас позавтракаем, и начнётся самое интересное, – заявил Хриссэ, закутываясь в одеяло, как в мантию, и отворачиваясь к окну.

      – Да пошёл ты! – илирец проснулся

9

пыль – зд. дазаранский наркотик, галлюциноген; отсюда «пыльник» = наркоман; «пыльный» = под кайфом.