Пока не взошла луна. Надя Хашими

жили сегодняшним днем, а матери думали о будущем. Но мой любимый отличался от других. Он был интеллектуалом. Моим терпеливым слушателем и собеседником, хранителем моих секретов. Нам предстояло бороться, чтобы вместе обрести счастье. Я понимала, что меньшего ожидать не следует.

      Биби Ширин вмешалась в нашу историю любви, которая только началась. Судьба лишила меня любящей матери и отца, не дала мне такого детства, как у моих сестер, а теперь хотела вознаградить меня за все это, но биби Ширин встала у нее на пути. Мать моего любимого вежливо улыбалась, пока я ей прислуживала, а потом выбила почву у меня из-под ног. Меня, подростка, пожирало пламя эмоций. Я еще сильнее влюбилась в мужчину, которого даже не видела.

      Каждый день я приходила под шелковичное дерево, но он не появлялся. Часами я сидела, прислонившись к стволу. На спине у меня отпечатывались изгибы коры – знаки моей верности. Биби Ширин пришла во второй и в третий раз. Она вела себя настойчиво. Ей не терпелось, чтобы Кокогуль согласилась выдать Наджибу замуж, как будто время поджимало. По ее упорству я поняла, что мой любимый ни о чем не подозревает. Биби Ширин услышала сплетни обо мне и хотела спасти сына от женитьбы на кабульской ведьме, осиротевшей дочке-служанке соседей.

      Наджиба ходила вокруг меня на цыпочках. В моменты просветления я жалела ее. Своим злобным поведением я портила ей радостное, захватывающее сватовство. Я мало разговаривала и почти не улыбалась, поглощенная тем, как послать весточку любимому, не выдав наш секрет.

      При свете закатного солнца я переписала на листок предсмертное пропитанное кровью стихотворение Робиаи Балхи, потом свернула бумагу в шарик, а когда стемнело, выскользнула из своей комнаты, пробралась меж вишневых деревьев под сень виноградных лоз и дальше, к дуплистым шелковицам у стены. Там я немного подождала. Слышалось лишь кваканье лягушек вдали. Я перекинула свернутую в шарик бумагу через стену в надежде, что мой тайный возлюбленный найдет ее и оценит мою преданность, несмотря на то, что нас пытаются разлучить.

      Я мечтала, что найду листки бумаги по свою сторону стены. Воображала себе разные способы, которыми любимый может послать мне весточку. Я продолжала витать в облаках, даже когда Кокогуль украшала золотистой тканью хранившийся в ящике комода серебряный поднос, готовя сладкое угощение, чтобы принять сватовство. Я продолжала витать в облаках и тогда, когда в нашей скромной гостиной перед ликующей биби Ширин поставили этот поднос. Сестры с тайным волнением наблюдали за Наджибой. Она держалась скромно, потупив глаза, а биби Ширин расцеловала ее в обе щеки и крепко обняла. Наджиба поцеловала руку своей будущей свекрови.

      Как я могла не смотреть на жениха сестры? Как могла не глазеть на мужчину, внушившего мне иллюзию, будто я что-то значу? Он и вправду оказался красивым, и от этого стало только хуже. У него были каштановые волосы и ласковые романтичные глаза. В своем кофейном костюме с широкими отворотами он выглядел уверенным, однако не слишком. Он обвел взглядом комнату, ненадолго останавливаясь на гостях и родственниках.