Гуннора. Возлюбленная викинга. Юлия Крён

на герцогство. Из-за этого детство Рауля было намного легче, а характер – жизнерадостнее. Сейчас, в эти недели траура, Ричарду трудно было общаться с братом-весельчаком. Альруна была уверена, что Ричард считает, будто она сможет лучше его понять, – не зря он всегда посмеивался над ее предельной серьезностью.

      Вскоре лошадей уже оседлали, и нескольким воинам приказали сопровождать герцога на прогулке, но держаться на некотором расстоянии. Ричард никогда не выезжал из замка один, его всегда охранял небольшой отряд молодых людей, живших при дворе и обучавшихся ремеслу воина. Вначале Альруну это смущало, но когда они съехали с тракта и поскакали по полю, все ее внимание сосредоточилось на том, чтобы удержаться в седле и не вызвать смех окружающих. Кони воинов были закованы в пластинчатые доспехи, защищавшие грудь и живот скакунов, но на лошади Альруны было только седло со стременами, и ей все казалось, что оно вот-вот съедет в сторону. Альруна отчаянно боялась упасть на землю.

      – И все-таки ты боишься, – поддразнил ее Ричард. – Ну же, со мной тебе не нужно притворяться.

      Альруна не ответила на это замечание.

      – Ты тоже можешь быть откровенен со мной, – с серьезным видом сказала она. – Я знаю, почему ты прячешься в своей башне. Не из-за скорби по Эмме, как ты говоришь всему миру. Ты не любил ее, тебе просто нравилось жить с ней. Пока она была твоей женой, ты чувствовал себя в безопасности, считался франком, и никто не упоминал о том, что ты потомок неотесанных северян. Эмма заставила весь мир позабыть о наследии твоей крови. Но теперь твои попытки стать одним из франков оказались тщетными. – Вначале девушка смущалась, но затем говорила все решительнее.

      Может быть, она зашла в разговоре слишком далеко, но это мгновение было чересчур ценным, чтобы замалчивать мысли, преследовавшие ее уже много дней.

      На лице Ричарда читалось изумление, но он не отводил взгляда и не пытался перебить свою спутницу.

      Только когда Альруна договорила, герцог пробормотал:

      – Сколько я себя помню, мне угрожали враги. Моего отца убили, еще ребенком я много месяцев провел в плену. Слишком уж часто все складывалось так, что я мог потерять Нормандию, а то и собственную жизнь.

      Эмма кивнула.

      – Король Людовик, Гуго Великий, король Оттон, граф Фландрии Арнульф… – Она называла имена людей, по чьей вине Ричард провел столько бессонных ночей.

      Альруна сама еще помнила нападение войск Оттона на Нормандию, когда Руан едва не пал и Ричарду удалось одержать победу лишь благодаря хитрости. Тогда он собственноручно обезглавил племянника короля, и его войска разбежались. Альруна украдкой взглянула на руки Ричарда, красивые, с тонкими длинными пальцами, и такие сильные. Она не могла себе представить, как эти руки лишили кого-то жизни, не хотела думать об этом. Нет, пусть эти пальцы ласкают ее, нежно касаются ее лица. Как же ей хотелось этого! И как она заливалась краской при одной мысли об этом!

      – Ну, сейчас ты, похоже, думаешь вовсе не о моих врагах, – насмешливо отметил Ричард.

      Почувствовав