Зодчие. Александр Волков

святых.

      Из Владимира зодчий повел ученика в недальний город Юрьев-Польской осмотреть древний Георгиевский собор.[25]

      Судьба была немилостива к Георгиевскому собору: в XV веке он обрушился. Его поручили восстанавливать великокняжескому зодчему Василию Дмитриевичу Ермолину. Вопреки обыкновению, Ермолин выполнил работу небрежно: многие камни попали не на свое место; цельность резьбы кое-где нарушилась.

      Булат обратил внимание Андрея на иной характер работы. Это уже не те изящные, подобные резному дереву, барельефы Владимирского собора. Здесь все казалось первобытно, дико, грубо, но чувствовалась большая сила в резце художника, уменье справляться с камнем. Лики святых смотрели прямо на зрителя.

      Впервые увидев эти изображения, Голован оцепенел, как случалось с ним в детстве при виде исключительной красоты. Он смотрел безотрывно, не слушая учителя; он точно перенесся в другой мир, где были только он да эти дивные изваяния. Насилу растолкал его Булат и привел в себя. Грозные, прямо смотрящие глаза каменных святых преследовали Андрея во сне.

      На стене Георгиевского собора Голован увидел китовраса – кентавра[26] древних.

      – Наставник, неужто такие живут?

      – То еллинские[27] басни, – отвечал зодчий. – Ты сам в Выбутине резал дивных зверей и птиц. А есть они на свете?

      Голован задумался. Лицо озарила ясная улыбка – редкий гость на лице юноши.

      – Не знаю, – признался он. – Передо мной они возникали как в видении. И запечатлевались в памяти.

      – Ты их и создавал. Так и древние мастера творили китовраса и иных чудищ.

      Но Булат не просто показывал – он учил. Он растолковывал замыслы строителей, объяснял Андрею, что означал тот или другой наружный вид церкви, почему зодчий применил такое расположение частей, а не иное.

      – Не по единому правилу строят на Руси храмы, – говорил зодчий приятным глуховатым голосом. – Видали мы белокаменные храмы в Юрьеве-Польском, во Владимире. От подножия до верхнего фонаря[28] – один белый камень, и то взору человеческому неприютно, не на чем остановиться без наружных украшений. И зодчие измышляли выступы разновидные и на лепные круги. Людские лики, змеев-драконов, китоврасов вырезывали, чтобы глаз смотрящего возвеселить. Так строили во Владимире, в Суздале моем родном, в Нижнем Новограде… Это старина отходящая! И еще скажу: тайну замеса не больно постигли наши владимиро-суздальские строители, клали камень на камень чуть не посуху, а оттого бывало здания у них обваливались…

      – А как по-новому строить, учитель? – с живым любопытством спрашивал юноша.

      – По-новому, сынок, перемежать надобно красный кирпич и белый камень. И белый камень класть поясами либо гнездами, дабы он кидался в глаза посередь красного. Замес потребен крепкий, чтобы на века кирпич с камнем сковал, и мы такой замес делать научились.

      – Где же так строят?

      – В Ярославле,

25

Георгиевский собор построен в 1230–1234 годах.

26

Кентавр – мифическое существо с человеческой головой и плечами на конском туловище.

27

Еллинские (эллинские) – греческие.

28

Верхний фонарь, или световой барабан, – часть церковного здания, поддерживающая главу; в ней проделывались окна.