Сольск. Алан Кранк

у тебя в ногах, умоляя сыграть еще. Они узнают, кто ты есть на самом деле. Увидят и ужаснуться собственной прежней глухоте. И все это в обмен на небольшую услугу. Несколько услуг, если быть точным».

      Доигрались. Анжела закрыла глаза и откинулась на спинку стула. Пару слов еще можно списать на посторонние звуки и богатое воображение, но не десяток предложений. Чужой голос в голове. Вкрадчивый и навязчивый, как припев глупой песенки или слоган рекламы, который может сутками с утра до вечера крутиться в голове.

      «Что скажешь?» Разговаривать с собой было нелепо и страшно, но просто слушать было еще хуже.

      – Кто ты?

      – Просто странник, бредущий сквозь мрак Вселенной. Но для тебя – друг, ангел-хранитель, открывающий дверь в Большое Искусство. Я хочу помочь тебе раскрыть свой талант. Если ты, конечно, не против.

      Как получилось, что она вдруг заговорила с собой голосом больного извращенца? Психолог (хотя в данном случае уместнее было бы услышать мнение психиатра) наверняка бы приплел сюда душевную травму и стресс: страх заразится СПИДом плюс реальную возможность его подхватить. И попал бы пальцем в небо. Да, полуночный придурок действительно сильно напугал ее. Но не настолько, чтобы вдруг обезуметь.

      – Против, мистер Тайд. Кажется, так тебя называл гундосый псих? Вы еще не свихнулись, тогда мы идем к вам. А почему не мистер Мускул?

      – Хайд. Он называл меня Хайдом – так звали героя из прочитанной в детстве книги.

      – Убирайся на хрен из моей головы, как бы тебя там ни звали.

      Собеседник рассмеялся. Вкрадчивость улетучилась. Он больше он не пытался уговорить ее.

      – Откуда такое предвзятое отношение?

      Он задает вопросы, значит, не читает ее как книгу – во всяком случае, пока.

      – От верблюда. Заткнись и убирайся.

      Смех исчез.

      – Я не могу просто взять и уйти. Даже если бы вдруг этого захотел. И еще я советую тебе быть полюбезнее. Иногда я бываю особенно ранимым. Несмотря на хамство, я по-прежнему предлагаю тебе дружбу. Если мы найдем общий язык, я дам тебе бессмертную славу, если нет – ты отправишься следом за водопроводчиком, а мне придется искать другого компаньона.

      Для того чтобы напугать, угрозы были не нужны. Самого факта наличия кого-то еще в собственной голове вполне хватало. Анжела сжала мелко трясущиеся руки в кулаки.

      – И что ты хочешь услышать от меня? Что-то вроде «я согласна»?

      – «Войди в меня» – звучит намного лучше. И для тебя, насколько я понимаю, привычнее.

      7

      В год смерти жены Перов отдал дочери ключи от трешки и перебрался жить на дачу. Без какого бы то ни было самопожертвования. Бесконечные пробки, грязные дворы и шумные соседи – все это давно сидело в печенках. Душа искала уединения и спокойствия. Да и телу, разменявшему седьмой десяток, пора было начинать привыкать к земле.

      Старость – самый продуктивный возраст для огородничества.