Автостопом до алтайского яка. Ольга Юрьевна Овчинникова

на дорогу. Вот печалька-то печалька… Пытаюсь завязать разговор, чтобы развлечь его. Говорим о всякой всячине, и в итоге спрашиваю, возвращаясь к вопросу отношений:

      – Вот скажи мне, что ты больше всего ценишь в женщине? – это у меня опросник такой.

      Он зависает и надолго. Думает, думает… В конце концов приняв решение, восклицает:

      – Котлеты по-киевски!

      – Что? – вот не ожидала такого ответа.

      – Котлеты. По-киевски.

      – И… всё? – я в недоразумении и это мягко сказано.

      Нет, я, конечно, предполагала, что женщина должна хорошо готовить, но, чтобы вот так вот огорошить котлетами… По голове…

      – Да и хватит, – согласно самому себе кивает головой Марсель.

      Котлеты. По-киевски. Надо будет погуглить, что это за приворотное зелье такое.

      Потом он рассказывает, что его Родина – это Кавказ, и я, исчерпав свой основной запас тем, начинаю громко цитировать отрывок из стихотворения26:

      «И над вершинами Кавказа

      Изгнанник рая пролетал:

      Под ним Казбек, как грань алмаза

      Снегами вечными сиял…»

      Марсель поворачивает голову и смотрит так, как будто в первый раз слышит Лермонтова.

      – О, Боже, Марсель, смотри на дорогу! – он поворачивает голову обратно, но через пару секунд замечаю, что опять смотрит на меня.

      Смущаюсь. Лермонтов. Миша Юрьич. «Демон». В школе учили. Какбэ. К моему тотальному облегчению, Марсель возвращает свой взгляд на дорогу, и тогда я заканчиваю то, что продолжает толпиться в памяти, требуя окончания, без должной уже интонации и в сокращённом виде:

      «… И дик, и чуден был вокруг

      Весь божий мир; но гордый дух

      Презрительным окинул оком

      Творенье бога своего,

      И на челе его высоком

      Не отразилось ничего».

      Блин. Что-то я погорячилась с Лермонтовым, что ли… Марсель берёт меня за пальцы руки и спрашивает, блестя бархатными, как у цыгана, глазами:

      – Так ты замужем или нет?

      Хочется ответить ему очевидное: какой нормальный муж отпустил бы меня в такое путешествие? Но я только вежливо улыбаюсь, утаскиваю свои пальцы и говорю:

      – Марсель. Держи руль двумя руками.

      Чуть не процитировала: «Водитель, если ты одной рукой держишь руль, а другой обнимаешь красивую девушку, помни – и то, и другое ты делаешь плохо!», но профильтровав сию фразу в уме, понимаю, что ехать «на халяву», да ещё говорить водителю, что ему делать – это верх наглости.

      Поскольку Марк сидит сзади, то развлекаю водителя я. Пять минут едем молча. За это время Марсель, сидя с открытыми глазами и глядя прямо на дорогу, успевает заснуть, – не думала, что такое возможно! Машину начинает медленно выносить на встречную полосу. Мы едем довольно быстро, а машина тихонько ползёт на встречку!

      – Марсель! – ору я.

      Он возвращает машину на нашу полосу, смотрит на меня удивлённо:

      – А?

      – А давай

26

М.Ю.Лермонтов, «Демон» (прим. автора).