У алтаря. Элизабет Вернер

возразила та, гордо подняв голову, – а перед вами…

      – В особенности! – снова закончил Бернгард. – Пожалуйста, не трудитесь продолжать. Я читаю по вашим глазам то, что вы хотите сказать.

      Гувернантка сердито отвернулась.

      – Ведь я предупреждала вас, что не стоит приглашать меня в Добру, – резко заметила она, – я знала, что и здесь мы будем ссориться, как ссорились у нас на родине, когда вы приходили из дома лесничего в дом священника.

      – Да, верно, вы никогда не хотели жить со мной в мире, – спокойно сказал Бернгард, рисуя тросточкой фигуры на песке.

      – Извините, пожалуйста, вы сами всегда нападали на меня, мне приходилось только защищаться от ваших нападок!

      – Вы так считаете? Ну, что ж…

      И Гюнтер повернул к дому, сопровождаемый молчаливо идущей рядом мадемуазель Рейх.

      Глава 4

      В роскошном особняке барона Бранкова собирались сливки местного общества.

      В большом, залитом светом зале хозяева только что приветствовали его высокопреподобие отца настоятеля монастыря. Появление высокого красивого прелата, вошедшего в сопровождении молодого монаха в длинном черном одеянии, вызвало всеобщее оживление. Многие из собравшихся, впрочем, хорошо знали не только настоятеля, но и этого бледного молодого человека с необычайно выразительными черными глазами – отца Бенедикта.

      Общество продолжало что-то обсуждать, с нескрываемым любопытством посматривая на входную дверь.

      Вслед за братом появился граф Ранек со своей супругой, а за ними важно выступал молодой граф Оттфрид. Приезд графа Ранека тоже вызвал волнение среди публики, но ожидание с его приездом не только не уменьшилось, а даже как будто стало еще более напряженным. Ранек поздоровался с братом, поговорил с хозяйкой дома и отошел к группе самых именитых гостей. Молодого Оттфрида Ранека окружили его товарищи, засыпая вопросами о столичной жизни. Графиня заняла почетное место среди дам и, обмахиваясь веером, молча предоставила им любоваться ее богатым туалетом. Полагая, что оказала всем великую честь своим приездом, она не желала утруждать себя разговором.

      – Скажите, милейший барон, что сегодня происходит с вашими гостями? – спросил граф Ранек старший, останавливая проходившего мимо хозяина. – Все как будто ждут чего-то. Кто-нибудь должен приехать или вы нам готовите какой-нибудь сюрприз?

      – И то, и другое, вероятно! – с несколько натянутой улыбкой отвечал барон. – Однако этот Гюнтер хочет разыграть из себя важную особу, заставляя нас ждать.

      Граф внезапно вскочил со стула, точно его ударили.

      – Кто, кто? – нетерпеливо спросил он.

      – Наш сосед из Добры. Вы ведь знаете, что я пригласил его сюда?

      Граф Ранек отступил на несколько шагов и смерил хозяина с головы до ног негодующим взглядом. Светское, любезное выражение его лица сменилось холодно-величавым, и он сухо произнес:

      – Нужно сознаться, барон, вы слишком многого требуете от своих гостей.

      – Господи, да разве вы