Рыцарь темного солнца. Валерия Вербинина

и амбре как-то не того-с, так что лучше убраться отсюда, да поскорее. В дверь уже ломились страждущие, и Мадленка, наскоро заправившись, уступила им место.

      «Я – это я. Я – Мадленка Соболевская. А та, другая, – самозванка, и я ее разоблачу», – с такими мыслями Мадленка отправилась в прогулку по замку князя Доминика.

      Территория оказалась огромной, хотя сам замок более раскинулся вширь, чем ввысь. Две стены укреплений и ров, заполненный зеленоватой водой, делали его, на взгляд Мадленки, совершенно неприступным.

      «Ого! Немудрено, что князь Доминик не боится крестоносцев», – подумала она, рассматривая укрепления.

      Особенно восхитил Мадленку огромный «огнеплюй» – тяжелая чугунная пушка, выставившая свое рыло в небо. Девушка поцокала языком, обходя махину кругом. От деда она слышала о таких диковинах, посылающих ядра с порохом на огромное расстояние. Правда, «огнеплюи» пока очень несовершенны и все норовят взорваться при первом выстреле. Дед говорил, что тут нужна тонкая наука, чтобы разобраться, что к чему, а покамест придется обходиться старыми добрыми баллистами и катапультами.

      – Ваша милость! – настойчиво произнес чей-то голос не то в третий, не то в тринадцатый раз над ухом у Мадленки.

      Она подпрыгнула на месте и резко повернулась к говорившему. Им оказался аккуратный юноша, чистый лицом, с виноватыми добрыми глазами и впалой грудью.

      – Вы Михал Краковский? Князь Август велел мне позаботиться о вас. Я Дезидерий, слуга его княжеской милости.

      Ага, подумала Мадленка, знаем мы его милость. Разбойник, и ничего более. Надо быть осторожной и держаться начеку, кто знает, с какой целью он подослал этого Дезидерия. Человек с такой чересчур честной физиономией наверняка не может не быть злодеем.

      – Дезидерий, – сказал лже-Михал вслух, – я очень давно в дороге…

      Намек был понят мгновенно, и минут десять спустя в одной из многочисленных комнат замка Мадленка уписывала превосходный обед. Дезидерий стоял рядом и по знаку Мадленки подносил все новые и новые блюда, дивясь про себя прожорливости княжеского протеже.

      – Вы откуда изволили прибыть – из Кракова? – спросил Дезидерий между уткой с яблоками и мясным пирогом.

      Вопрос не понравился Мадленке, тем более что она сама не знала, как на него ответить, чтобы не возбудить подозрений.

      – Я из монастыря, – коротко сказала она. – А где князь Август?

      – Занят.

      Мадленка вздохнула и отпила вина, мучительно соображая. Во-первых, следовало отбить у Дезидерия охоту к расспросам, во-вторых, неплохо бы его самого порасспрашивать, в-третьих, в замке происходит непонятно что, и поэтому следовало действовать особенно осмотрительно. Верить же никому нельзя. Взять хотя бы Августа: такой симпатичный отрок, и лицо открытое, располагающее, а вот поди ж ты – напал на крестоносцев, и не исключено, что засада в лесу тоже его рук дело. Откуда только взялась та самая лже-Мадленка? Тут лже-Михал яростно закашлялся. Все совершенно непонятно.

      – Он известит вас, когда вы сможете