Второй верхний предел. Татьяна Гуркало

сосредоточиться на образе и почувствовать их присутствие.

      – Белая звезда, черное солнце, алые лепестки, поющие песнь зова, почувствуйте мою кровь, позовите тех, кто сплел на ней судьбу. Незримый глас воли моего бога, позволь мне стать выше этого мира.

      Звериный бог – добрый бог. Он никогда не наказывает своих зовущих сильнее, чем они того заслуживают. Звериный бог, честный бог, он никогда и никому не обещал спасения. Спасать придется себя самому. Впрочем, можно и не спасать. Возможно, потом никакого спасения не захочется. Иногда смерть наилучший выход.

      Красивое будет самоубийство. Громкое.

      Его услышали и ответили.

      Подвески приняли истинную форму, став просто сгустками чужой силы, браслет растворился в их сиянии и впитался в кожу, превратившись в темную полосу татуировки, с точками цветных вкраплений.

      Пора.

      Дом Всадников Ветра казался бесконечным.

      Коридоры, коридорчики, повороты, лестницы. Остановиться, снять защиту. Как малыш мимо нее включенной прошел? Лестница вверх, лестница вниз, поворот, коридор, запертая дверь. Подождать, пока она узнает Арая и соизволит открыться. Опять защита. Не дом, а сплошная ловушка для чужаков. Нежилая часть, заполненная хламом. Так будет быстрее. Если бежать осторожнее. Если не спотыкаться и не падать. Опять лестница. Да сколько здесь людей живет? Двадцать три члена семьи и четырнадцать слуг. В этой громадине? Ах, гости… Вы что, собираетесь здесь жителей небольшого города поселять? И зачем вы запихнули несчастного мальчишку так далеко? Сам захотел. Ненормальный. Коридор, лестница, коридор. Лабиринт какой-то, а не дом. Ах, так и задумано. Чтобы враги заблудились. Здесь скелеты, пропавших без вести членов семьи и слуг, нигде не валяются? Что, не пропадали? Как странно. Уже левое крыло. Чудесно. И где комната твоего щенка? Как это, которая? У него их сколько? Половина крыла? Вы ненормальные, зачем мальчишке столько комнат? Ах, гости, и как я мог забыть. Психи, помешанные на гостеприимстве.

      Разбудить силу, вплести в нее россыпь возможностей, дарованных звериным богом, пошевелить пальцами, чувствуя, как под рукой дрожит воздух, и шагнуть вперед, выпуская силу из себя. Сейчас ее нельзя жалеть. Пожалеешь, и она тебя сожжет. За все нужно платить. Опустошение – тоже расплата.

      А потом Ленок почувствовал, услышал и увидел. Сполна. Весь мир сразу. Кто-то рядом заорал от боли, кто-то потерял сознание.

      – Какого демона делает твой щенок?! – завопил командир фиолетовых.

      Мир вокруг колыхался и расплывался, не в силах пропустить сквозь себя поток чужой воли. Воли чего-то большего, чем демон первого порядка.

      – Он попросил помощи, – флегматично сказал Арай.

      – У кого?!

      – У бога.

      – Ты хочешь сказать, что твоего мальчишку боги слушаются?

      – Только один. Бог леса. Тошиминэ из рода тех, кто даровал в его руки свою судьбу. Он имеет право просить помощи.

      – Спятить. Что ты собираешься делать?

      – Ничего, – спокойно ответил Арай. – Сейчас я ничего не смогу сделать. Никто не