Мутация души. Рустам Айвазов

включения основных мозговых резервов, и мысли о ней не только не будут мешать работе, но и помогут делать всё, как нельзя лучше. Первый раз их физической близости он будет помнить до своего последнего дня. Стояла невыносимая жара. Они пришли в его комнату в коммунальной квартире. Родители сделали ему такой царский подарок, когда он пришёл из армии. Они тогда забрали к себе маминого отца – его дедушку, чтобы их отпрыск смог начать самостоятельную жизнь. В предвкушении обмена флюидами по его телу прокатилась приятная дрожь, а после её нежного прикосновения он погрузился в невесомый туман и слился с любимой в едином порыве. Поцелуй показался одним мгновением, хотя длился неимоверно долго. Ему показалось, что они поднялись к потолку и закружились. Он ласкал её всю ночь, испытывая безвременное блаженство, и не мог насытиться ею, каждый раз после семяизвержения начинал всё заново, без устали входя в неё и получая нечеловеческое наслаждение. Казалось, что экстаз длился вечно. Потом он наблюдал за тем, как она спала на его кровати сном младенца. Он наблюдал за её ровным дыханием, за рыжими вьющимися волосами, которые так любил, восхищался её дивной кожей, ощущал сладкий запах её духов и впервые в жизни чувствовал себя счастливым. Когда первые лучи солнца ударили по его глазам, влюблённый снова принялся ласкать свою единственную, и она полусонная, но от этого не менее прекрасная, ответила ему взаимностью. Вскоре он предложил ей руку, сердце и свою фамилию. Ведь тогда у него была фамилия…

      III

      Сны – это маленькие кусочки смерти.

      Ерёмин встал со своего кресла и подошёл к их с Мариной семейному ложу. Супруга красила ногти. Поймав на себе какой-то странный взгляд мужа, она вопросительно посмотрела на него. Вместо объяснения Вячеслав Павлович сделал то, чего никогда раньше себе не позволял. Он ударил её кулаком в лицо, не влепил пощёчину, а, именно, ударил со всей силы. Марина всхлипнула и упала с кровати на пол. Она хотела закричать, но разгневанный супруг схватил её за горло. Изменница захрипела, однако невероятным усилием сумела вырваться из рук душителя. Она попыталась выскочить в коридор. Ерёмин – этот безобидный и добрый человек, никогда ранее даже не повышавший голос на супругу, в два прыжка покрыл расстояние, разделявшее его и Марину, взял её за волосы и ударил головой о сервант. Несчастная разбила стеклянную дверцу серванта и упала на паркет. Из рваной раны на гладком лбу выступило маленькое багровое пятнышко. Пятно быстро увеличивалось, и кровь вскоре залила её прекрасное лицо. Ерёмин наслаждался этим зрелищем, хотя раньше падал в обморок от одного вида крови. Теперь же он упивался сознанием того, что собственноручно приводил приговор в исполнение. Судья и палач в одном лице. Эх, сюда бы гильотину или качели Богера, тогда бы новоиспеченный плач продемонстрировал бесстыднице высшую степень возмездия. Тем временем Марина постаралась подняться с пола, но порезав руки об осколки, упавшие на паркет, пронзительно закричала. На мужа-маньяка крик