Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник). Роберт Рождественский

смирению

         не завидую,

      но, эпоху

      понять пытаясь, —

      я не верю,

         что это винтики

      с грозным космосом

      побратались.

      Что они

         седеют над формулами

      и детей пеленают бережно.

      Перед чуткими

         микрофонами

      говорят с планетою бешеной.

      И машины ведут удивительные.

      И влюбляются безутешно…

      Я не верю,

         что это винтики

      на плечах

      нашу землю держат!..

      Посредине двадцатого века

      облетают

      ржавые символы…

      Будьте счастливы,

         Человеки!

      Люди

      умные.

      Люди

      сильные.

      «На дрейфующем проспекте ты живешь…»

      Мне гидролог говорит:

      – Смотри!

      Глубина

         сто девяносто три! —

      Ох, и надоела мне одна

      не меняющаяся глубина!..

      В этом деле я не новичок,

      но волнение мое пойми —

      надо двигаться вперед,

      а мы

      крутимся на месте,

         как волчок.

      Две недели,

      с самых холодов

      путь такой —

      ни сердцу, ни уму…

      Кто заведует движеньем льдов?

      Все остановил он

         почему?

      Может, по ошибке,

      не со зла?

      Может, мысль к нему в башку пришла

      что, мол, при дальнейшем продвижении

      расползется все сооружение?

      С выводом он явно поспешил —

      восхитился нами

      и решил

      пожалеть,

      отправить на покой.

      Не желаю

         жалости такой!

      Не желаю,

         обретя уют,

      слушать,

      как о нас передают:

      «Люди вдохновенного труда!»

      Понимаешь, мне обидно все ж…

      Я гидрологу сказал тогда:

      – На Дрейфующем проспекте

         ты живешь.

      Ты же знал,

         что дрейф не будет плавным,

      знал,

         что дело тут дойдет до драки,

      потому что

      в человечьи планы

      вносит Арктика

         свои поправки,

      то смиряясь,

      то вдруг сатанея

      так,

      что не подымешь головы…

      Ты же сам учил меня, что с нею

      надо разговаривать

      на «вы».

      Арктика пронизывает шубы

      яростным дыханием морозов.

      Арктика показывает зубы

      ветром исковерканных

      торосов.

      Может, ей,

         старухе,

      и охота

      насовсем с людьми переругаться,

      сделать так,

         чтоб наши пароходы

      никогда не знали

         навигаций,

      чтобы самолеты не летали,

      чтоб о полюсе мы не мечтали,

      сжатые рукою ледяною…

      Снова стать

      неведомой страною,

      сделать так,

         чтоб мы ее боялись.

      Слишком велика

      людская ярость!

      Слишком