От них исходило душевное тепло (сборник). Коллектив авторов

Отечества…» Но тогда было еще не до шуток: ведь «врачи запрещают работать»! И тут отец в полной мере почувствовал на себе замечательные качества своего Учителя, своего «В.А.», который «не бросал своих учеников в беде» (С.С. Шульман). «В 1944 году, – вспоминал отец, – я стал инвалидом войны II группы, и врачи запретили работать, особенно они были против научной работы. И в это время в госпиталь г. Рыбинска пришли два письма: от В.А. и его верного ученика, В.В. Дубинина. Письмо В.А. с приглашением в аспирантуру».

      Отец, так же как и его учитель В.А. Догель, «не оставлял своих учеников в беде», помогая им во всем и всегда. Впоследствии и ученики отца «в тяжелые годы болезней и потерь на деле доказали, что они настоящие друзья» (С.С. Шульман). Многие из них помогали ему в редакционной подготовке 1-го тома его монографии «Класс Миксоспоридий». Друзей было так много, что трудно сейчас перечислить всех поименно. К сожалению, отец ушел из жизни, оставив этот труд ненапечатанным. И после его кончины пришла помощь. Так, в частности, благодаря его ученику О.Н. Пугачёву, эта монография, написанная отцом совместно с его ученицами З.С. Донец и А.А. Ковалёвой, увидела свет.

      …А мама в трудное время, как всегда, была рядом с отцом. Бросив работу в Красноярском мединституте, где она проработала «со дня его основания по ноябрь 1944 г. на кафедре биологии: сначала, как старший лаборант, а затем – ассистент кафедры» (из Автобиографии Р.Е. Шульман), она поехала преподавать в Рыбинскую фельдшерскую школу. А как же иначе – ведь именно в Рыбинске с тяжелым ранением лежал ее муж!

      Здесь самое время сказать об одной из самых замечательных черт нашей мамы – ее самоотверженной верности и любви не только к мужу и детям, но и ко всем родным и всем друзьям. Впрочем, с того момента, когда появилось слово «вместе», – отец и мама были едины во всем. Всегда…

      В марте 1945-го родители вернулись в Ленинград и сразу начали работать: она – лаборантом на родной кафедре, он – старшим лаборантом во ВНИИОРХе. А с 1946-го – они уже в аспирантуре у своего В.А. По маминым словам, «тогда были написаны мои первые статьи. На всю жизнь у меня осталась память, как он (Догель) учил меня писать». В архиве нашего дедушки Самуила нашлись эти статьи с посвящением «Дорогим родителям»… И так же, как В.А. Догель учил их, наших родителей, писать, так и они учили этому не только нас, своих детей, но и своих многочисленных учеников и друзей.

      …И снова мама: «Когда я была в аспирантуре, у меня уже был грудной ребенок, и мне, честно говоря, было нелегко, но подвести В.А., сделать работу не в срок, плохо и в голову не приходило. Когда дочке исполнился год и 8 месяцев, я, оставив ее на руках бабушки и дедушки, уехала на 4 месяца на Белое море собирать материал» (Р.Е. Шульман «Мой дорогой учитель В.А. Догель»). После этой маминой экспедиции последовали и другие, особенно когда родители работали в Карелии. Так мы, дети, в течение еще 12 лет во время родительских экспедиций оставались в этой «камере хранения» (С.С. и Р.Е. Шульманы).

      Пожалуй, в этом и кроется ответ на вопрос: «Что же оно