Бесследно исчезнувшая. Лиза Марклунд

и на них есть признаки гематом шириной порядка сантиметра в разной стадии изменения цвета.

      – Его били по ним раз за разом тупым предметом в течение долгого времени, – вслух размышляла Нина.

      – У него точечные кровоизлияния в белках глаз и в ротовой полости, мы нашли их на внутренней стороне щек и под языком.

      Нина кивнула:

      – Его душили.

      – Нет, скорее всего, нет, – возразил врач. – На шее нет гематом от пальцев или веревки.

      – Но такие повреждения ведь возникают в результате асфиксии?

      – Да, все правильно.

      Нина интенсивно втянула носом воздух, почувствовав, как он заполнил грудную клетку.

      – На месте преступления лежал пластиковый пакет, – сказала она. – На полу в детской комнате. Я видела его.

      – У него на лице гематомы и припухлости.

      – Следы от ударов, – констатировала Нина.

      – Сломаны пять ребер в нижней части грудной клетки с правой стороны, в результате чего произошло сдавливание легкого. А также есть точечные повреждения левого глазного яблока, выполненные острым предметом…

      Нина обессиленно уронила руки на колени. Казалось, ледяной воздух обжигал ей горло.

      Врач отодвинул в сторону свой журнал.

      Нина немного приподняла подбородок и постаралась говорить спокойно:

      – Это все методы пыток. Классические, хорошо проверенные на практике. И у них есть свои имена. Каждая имеет название.

      Врач спокойно, но очень серьезно посмотрел на нее.

      – Я видел нечто подобное в других уголках мира, – сказал он, – но никогда раньше в Швеции.

      Нина несколько секунд сидела молча.

      – Если он выживет, у него все восстановится?

      – Стопы заживут, даже если на это уйдет несколько недель. Сильные боли в паху будут мучить его несколько месяцев, хотя какие-то из них, возможно, приобретут хронический характер. Мы зашили глаз, хрусталик можно заменить, но нельзя исключить постоянного падения зрения. Плечи, есть опасность, будут работать не в полной мере, помимо боли… Неясно, как сказался на его организме недостаток кислорода. И нам пока еще неизвестно, насколько пострадало его сердце.

      Нина продолжала сидеть, не в состоянии пошевелиться.

      – А насколько он пострадал психологически?

      – Его ждет долгая реабилитация, – ответил врач и поднялся.

      Нина потянулась за своим мобильным телефоном, выключила запись и сохранила файл. Ее движения были угловатыми, лишенными обычной ловкости, словно стул для посетителей так действовал на нее.

      – Спасибо, – сказала она. – Могу я взглянуть на него? Только через дверь операционной?

      Доктор покачал головой.

      – Когда он придет в себя настолько, что я смогу его допросить?

      Он дал ей свою визитку с прямым номером мобильника, предложив звонить, когда она пожелает.

      – Я жду, что супруга пациента даст знать о себе, – сказал врач и направился к двери.

      Нина посмотрела ему вслед. Как много он знал? Что она имела