О, я от призраков больна. Алан Брэдли

не могу придумать ни одной причины для жестокости моих сестер.

      Что я им сделала?

      Ну, конечно, я их травила ядом, но несильно и только в отместку. Я никогда, или почти никогда, не начинала ссору первой. Я всегда не виновна…

      – Нет! Осторожно! Осторожно!

      Снаружи донесся стон, сначала резкий и мучительный, потом быстро оборвавшийся. Я подскочила к окну и выглянула посмотреть, что происходит.

      Рабочие столпились вокруг человека, пришпиленного к боку грузовика опрокинувшимся ящиком.

      По красному платку на шее я опознала Патрика Макналти.

      Я слетела по лестнице, через пустую кухню выбежала на террасу, даже не побеспокоившись накинуть пальто.

      Нужна помощь. Из съемочной группы никто не знает, куда обратиться.

      – Не подходите! – сказал водитель, хватая меня за плечи. – Несчастный случай.

      Я вырвалась из его рук и протолкалась ближе.

      Дела Макналти были плохи. Его лицо приобрело оттенок сырого теста. Глаза, в которых блестела влага, встретились с моими, и губы шевельнулись.

      – Помогите, – мне показалось, он прошептал.

      Я сунула указательный и безымянный пальцы в рот и издала пронзительный свист: трюк, которому я научилась, наблюдая за Фели.

      – Доггер! – закричала я и опять свистнула – изо всех сил, молясь, чтобы Доггер оказался в пределах слышимости.

      Не отводя от меня глаз, Макналти испустил болезненный стон.

      Двое мужчин тянули ящик.

      – Нет! – сказала я громче, чем намеревалась. – Не трогайте!

      Я слышала по радио – или читала где-то? – о жертве несчастного случая, истекшей кровью, когда от его ног слишком быстро отодвинули железнодорожный кран.

      К моему удивлению, тот из двоих, который крупнее, согласно кивнул.

      – Перестаньте, – сказал он. – Она права.

      И тут появился Доггер, проталкиваясь сквозь собравшуюся толпу.

      Вокруг Доггера есть аура, которая не терпит глупостей. Она не всегда ощутима, на самом деле в большинстве случаев ее не воспринимаешь.

      Но не думаю, чтобы когда-либо я чувствовала эту его силу, чем бы она ни была, так мощно, как в этот конкретный момент.

      – Возьмите меня за руку, – Доггер обратился к Макналти, просовывая ладонь между грузовиком и ящиком, который теперь опасно потряхивало.

      Странная штука, почти библейская. Возможно, дело в его спокойном голосе.

      Окровавленные пальцы Макналти шевельнулись и переплелись с пальцами Доггера.

      – Не так сильно, – сказал Доггер. – Вы раздавите мне руку.

      Болезненная неловкая улыбка скользнула по лицу Макналти.

      Доггер расстегнул верхнюю часть толстой куртки Макналти, потом медленно просунул ладонь в рукав. Его длинная рука скользнула вдоль руки Макналти, ощупывая дюйм за дюймом пространство между опрокинувшимся ящиком и грузовиком.

      – Вы говорили, что вы мастер на все руки, мистер Макналти, – сказал Доггер. – Что вы умеете, к примеру?

      Странный