И нас качают те же волны. Провинциальный детектив. Лидия Луковцева

отвальную устроить, как обычно бывает – не вышел. И это народу странным показалось. И ключи Кольке от дома и калитки не принес, хотя вещей не оставил и рыбу забрал.

      Азамат привычно успевал делать пометки в блокноте, чтобы потом в рутине и суете не забыть никаких важных мелочей. Дед продолжал:

      – Вот куда он перед отъездом мог пойти? Ты к Черновым сходи, Колька – сосед Сергея и друг, это он и жене его написал, чтоб на розыск подавала.

      – А что ж он так долго тянул, через полгода только написал жене?

      – Ну, надеялся, видать, что как-то все образуется, выяснится. Да и с женой они уже разбежались и развестись успели, кому писать?

      Скрипнула калитка и появилась Зинушка – Зинаида Григорьевна.

      – А вот и дражайшая половина, – с иронией представил Игнатьевич. И обратился к ней:

      – Ну, а ты по этому поводу что скажешь?

      И объяснил участковому:

      – Под калиткой стояла, слушала – любимое дело. Ей бы с индейцами жить – звали бы ее Большое Ухо.

      Азамат закашлялся – мысли он, что ли, читает?!!

      – А я скажу, – не смутилась дражайшая половина, – что еще тебе, Азаматик, надо с Ивановной потолковать, с Катькой Мокровой. Это она у нас и Большое Ухо, и Зоркий Глаз.

      «Стереотип мышления, однако», – сформулировал участковый, знакомый по институтскому курсу с основами психологии.

      – Они с Татьяной Черновой – матерью Кольки, закадычными подругами были. У баб свои секреты, может, какой-нибудь секрет тебе и сгодится, – продолжила Григорьевна.

      – Ну, так проще с самой Черновой поговорить!

      – Это вряд ли… Рановато тебе за ней, да и в тех местах не тебе допросы устраивать, – эзоповским языком изъяснился дед Федор.

      – Умерла, что ли?

      – В том же мае и умерла, царство ей небесное, – подтвердила Григорьевна. – Тут на Николая все свалилось, беда одна не ходит.

      – Бабские секреты… Бабские секреты с поисками пропавшего соседа мне вряд ли помогут. Если даже захочет она их раскрывать. Хотя… Если больше помочь некому… В каком доме она живет?

      – В сорок четвертом. Или в Центре детского творчества ищи, она там работает и чаще, чем дома, обретается.

      – Ну, спасибо вам, добрые люди! – сердечно поблагодарил участковый.

      – Да особо-то и не за что, – кивнул Федор. – Дед-то как?

      – Бегает…

      – Привет передавай. Что-то давно не встречал.

      – В село уехал, дочерей проведать. Спасибо, передам.

      – А насчет шинельки покумекай, – подмигнул дед.

      – Какой шинельки?! – вскинулась Зинушка. – Что опять затеял, старый черт?!

      – Молчать! – призвал к порядку супруг. – Бабам слова не давали! – И, глядя вслед удалявшемуся участковому, поинтересовался:

      – А с чего это ты его на Катьку навела?

      – А пусть! – легко ответствовала супруга, махнув рукой. И вне всякой связи добавила:

      – Она мне уже второй год голубой крокус только