Падает снег. Сможет ли жизнь стать прежней?. Марина Зенина

связывается. Птица очень изменился с тех пор, как мы хорошо общались. Случилось очень важное. Он вышел из своей депрессии и теперь готов был гадить в души другим людям.

      Оправдываться я и не думала: это не я распустила руки, а Птица. Но я позволила ему себя поцеловать, в память о наших прежних близких отношениях и потому, что в тот момент мне этого хотелось. А хотелось лишь по причине наличия в соседней комнате девушки Птицы.

      – Я его прогнала, – сказала Вика дрожащим голосом. – Я сяду. Можно?

      – Ну, разумеется, – ошарашено произнесла я и тоже села на кровать напротив нее.

      – Послушай, прежде всего… – начала Вика, прикрыв глаза и повышая голос, и тут я не сдержалась.

      – Он не любит тебя.

      Она проглотила эту мою скоропостижно сказанную истину, застывшую в воздухе между нами.

      – Я… знаю. И знала. Догадывалась.

      – Постой. Так ты пришла не ругаться со мной?

      – Зачем же мне с тобой ругаться? Ведь ты не виновата, – Вика шмыгнула носом, заправила курчавые волосы за маленькие ушки крошечными ладонями. Она вся такая – миниатюрная и изящная, как точеная куколка.

      И все же… вот это поворот.

      – Я… удивлена. Я собиралась отбиваться от обвинений, – призналась я.

      – Виноват только он, – сцепив зубы, процедило это маленькое обиженное создание. – Скажи мне честно. Он приходил сюда только из-за тебя? Вы давно вот так… за моей спиной?

      Я отшатнулась, выкатив глаза и хватая ее за руку.

      – Клянусь, все не так, как ты решила! – я всей душой хотела ее разубедить. – Дай мне собраться с мыслями… Там все очень сложно и долго объяснять. Мы с ним давно знакомы, и корни у этой истории еще годовой давности…

      – Давно знакомы? Но почему вы не сказали мне?!

      – Вика, спокойно. Думаю, он сам этого не хотел, а я в свою очередь не хотела его подставлять, полагая, что у вас все серьезно. Но все по порядку. Теперь я тебе все расскажу.

      И я действительно поведала ей все, что связывало меня с Птицей, вплоть до настоящего момента.

      – Но поверь мне, – в сердцах заканчивала я свой рассказ, – я была уверена, что он больше знать меня не хочет, а с тобой встречается, потому что, ну… вылез из депрессии и захотел отношений. Может, ты помогла ему оклематься. Я так считала. И уж точно я не ожидала того, что он сегодня вытворил.

      Вика глубоко и спокойно вздохнула. Сказала:

      – Я рада, что пришла к тебе поговорить. Правда. Я очень рада, что так многое выяснилось в этом разговоре. Я еще больше убедилась в твоей непричастности. А еще в том, что он меня использовал, чтобы встретиться с тобой.

      Я скривилась. Мне было неприятно от этой версии.

      – Ой, не выдумывай. На фиг бы я ему сдалась? Смотри, если бы его целью была я, он бы просто возобновил со мной прежнее общение – он знает, что я была бы не против. Я же постоянно все ему прощала. К тому же, до прошлой недели, пока он был у нас, он даже не взглянул на меня и не заговорил, причем не только в твоем присутствии. Он приходил именно к тебе.

      – Тогда как объяснить